Если бы ты могла продержаться еще чуть-чуть.
Он сел в автомобиль и поехал обратно через мост Лидингё. Ехал он к Бенгту Нордваллю, который жил теперь на Эриковой горе, всего в нескольких милях к югу от города. Он ехал все быстрее и быстрее и увидел внезапно, как это обычно с ним случалось, – увидел себя самого. За рулем другой машины.
Двадцать лет назад он был водителем машины оперативников.
На улице он увидел Ланга, а Эверт Гренс знал, что он в розыске, и потому сделал то, что они делали столько раз: он притормозил прямо рядом с бегущим, а Бенгт открыл заднюю дверцу. Анни, которая сидела с краю, схватила Ланга и крикнула «Держу!», как и должна была…
Она сидела с краю.
Поэтому он смог выдернуть ее из машины.
Эверт Гренс свернул с дороги, оставив позади трассу с вечной утренней пробкой. Он выключил двигатель и сидел не шевелясь, пока картинки прошлого, мелькающие перед глазами, не исчезли. Каждый раз одно и то же. После того как он навещал ее, воспоминания пульсировали в голове, и от этого становилось тяжело дышать. Все эти последние годы. Так он сидел без движения, не обращая внимания на идиотов, которые глядели на него, ждали, пока его машина снова тронется.
Через пятнадцать минут он был на месте.
Они встретились на улочке возле невысоких домишек и некоторое время стояли под дождем, пялясь на небо.
Оба были неулыбчивы: то ли от природы, то ли возраст сказывался. Но все же улыбнулись друг другу – что еще делать, когда дождь так и хлещет, да еще ветер, да серые тучи обложили все вокруг.
– Ну что скажешь?
– Что скажу? Да то, что меня это больше не волнует.
Они пожали плечами и присели на мокрую скамейку.
Они знакомы тридцать два года. Когда-то были молоды, но жизнь проходила, и теперь уж обоим оставалось меньше половины. Намного меньше.
Эверт Гренс молча смотрел на друга.
Собственно говоря, это единственный человек, с кем он общался не по работе. Которого мог терпеть.
Все еще подтянутый, да и шевелюра цела – Бенгт выглядел намного моложе, хоть они ровесники. Ну да, вот что значит детишки. Они возвращают молодость.
У Эверта ни детей, ни волос на голове. Да и стройным он давно уже не был. Он прихрамывал при ходьбе, а Бенгт пружинил, но у них было общее прошлое, да и теперь они оба служили в Стокгольмском полицейском управлении. Вот только с молодостью каждый обошелся по-своему – как будто Эверт растратил ее быстрее. Видно, так ему было нужно.
Бенгт грустно вздохнул:
– Вот сырость. Детей больше не выпущу.
Иногда Бенгт приглашал его в гости. И Эверт не был уверен, что это не из жалости – уж больно одиноким и несчастным был он вне коридоров управления. И все же каждый раз приходил. Правда, злился на себя, потому что и в гостях не мог не думать об этом.