В этот момент отец Дитер вскинул руку, и «мажор» внезапно замолк, так и не закончив фразу.
— Зачем ты пришел сюда? — повторил отец Дитер, будто не услышав всего этого словесного поноса, что изрыгала глотка «мажора». Тот, побагровев, попытался было продолжить в том же духе, но, к его собственному удивлению, обнаружил, что не может произнести ни слова. Все присутствующие видели, как он тужился, надувая щеки, и напрягал жилы на шее, пытаясь извлечь из глотки хоть какой-нибудь звук, даже вскинул руки к губам, то ли пытаясь их разлепить, то ли просто проверяя, не тянутся ли какие-то тонкие и незаметные нити от его губ к руке отца Дитера, но все было тщетно.
— Зачем ты пришел сюда? — еще раз повторил отец Дитер и… опустил руку.
«Мажор» шумно выдохнул, облизал языком пересохшие губы и, сглотнув, опасливо покосился на руку отца Дитера. Тот молча ждал.
— Я-я-я… мне нужны апартаменты. На полгода… на худой конец сьют. И… я предпочитаю морскую кухню… морепродукты, знаете ли… и рыбу… — с каждым словом его голос становился все тише и неувереннее, а взгляд все растеряннее. Пока наконец он не замолчал, не зная, что говорить.
Отец Дитер подождал еще некоторое время, а затем снова кивнул.
— Ты не ответил на мой вопрос, но я понял. Он отвернулся и, сделав два шага, вернулся на то место, где и стоял, когда привратник подвел прибывших к нему.
— Вы можете провести здесь год. И за это время никто не сможет увести вас отсюда. Только вы сами можете принять решение уйти. Причем в любой момент. Но пока вы находитесь в этих стенах, единственное, на что вы имеете право, — это повиновение. Ибо с того момента, как вы примите решение остаться, вам будет запрещено все, что не будет прямо разрешено мной или другим вашим наставником. Если вы согласны на такое условие, скажите мне об этом.
Они переглянулись. Все было понятно и… совершенно непонятно. Но Ирайр знал, что у него нет обратного пути. И остается только идти вперед. Поэтому он сделал шаг и твердо произнес:
— Я согласен.
Отец Дитер молча наклонил голову в жесте, который можно было одинаково расценивать как согласие и как поклон.
— Я… согласна, — после короткого колебания сказала женщина.
Отец Дитер повторил жест.
— Я согласен, — тихо, но твердо произнес неприметный мужчина.
И вновь то ли кивок, то ли поклон.
— Послушайте, — сделал последнюю попытку «мажор», — мне достаточно и полугода. И… неужели у вас тут нет ничего вроде VIP-обслуживания? Я готов оплатить все по высшему тарифу…
Отец Дитер молча смотрел на него, ожидая ответа. «Мажор» скривился и пробормотал: