— Ты это… по лесам шляешься, каррхама ручного завел. А эти господа как раз, кроме всего прочего, всякую живность покупают. Императорский прокуратор, вишь ты, подарки ко дню тезоименитства готовит. Зверюг всяких… Так ты это… сподмогни людям. Покажь им, где ловушки ставить. А то и зверюгу свою продай. Они хор-рошую цену дают. Двадцать золотых! И скарбу всякого — топоров пять штук, гвоздей, опять же полотна мануфактурного отрез… — И староста принялся увлеченно перечислять то, что ему гости обещали за каррхама. Трой было набычился: продать Рргыхнака? Да как об этом и помыслить-то возможно? — но, поймав предупреждающий взгляд Ругира, удержался и только буркнул:
— Я это… подумаю.
— А че тут думать? — удивился староста. — Я ж тебе говорю: двадцать золотых дают, а окромя того еще пять топоров, гвоздей со стоун будет, отрез…
Спустя десять минут, когда староста уже в четвертый раз перечислил те немыслимые богатства, которые обрушатся на молодого, но крайне глупого пацана, совершенно не понимающего своего счастья, Ругиру удалось потихоньку замять тему и отвести Троя в сторону. Тот стоял насупленный и злой.
— Никуда я с ними не пойду!
Ругир окинул его внимательным взглядом и усмехнулся.
— Серьезно? Ну тогда, значит, я зря договаривался с Трименталем…
— О чем это? — насторожился Трой. Кто такой Трименталь, он не знал, но, судя по всему, так звали одного из пришлых. И, похоже, Ругир был с ним знаком.
Ругир с деланным равнодушием пожал плечами.
— Какая разница? Ты же все равно с ними не пойдешь.
Трой помялся.
— А чего они на Рргыхнака нацелились. Да не бывать этому!
— Не бывать — так не бывать. Тем более что они и не нацеливались.
— Ну вот еще… — пробурчал Трой. Ругир снова пожал плечами.
— А ты вспомни, про твоего каррхама только староста и болтал. А Трименталь с помощником всю дорогу сидели молча. Я тебе даже скажу, что и про цену, что они выставили за каррхама, сам же староста все и придумал. — Ругир тихо вздохнул. — Старина Амир в последнее время сильно сдал. Вчера ночью встал, добрел до набатного столба и принялся раскачивать набатное било… даже пару раз успел ударить. Ему, понимаешь ли, приснилось, что он все еще в казарме своего легиона, который стоит лагерем где-то в Рангмарских лесах, и караул, сволочи этакие, проспал орков. Когда мы с Мертулом и его старшеньким затаскивали старосту домой, он все время орал: «Орки! Орки!!! Я их печенкой чую!!!»
Трой представил нарисованную Ругиром картину и едва не прыснул в кулачок (вернее, в кулачище).
— Ну так что, отведешь их за Вересковую падь?