— Друзья мои, братья и сестры! Я не собираюсь говорить с вами о том, что уже произошло. Я не хочу пугать вас тем, что нам еще предстоит. Я… хочу дать вам надежду. — Император умолк, камера отодвинулась, и стало видно, что за его плечами стоят люди. Тучина вновь увидела Казакова, Гранина, Смальскую, Мамичева и многих других.
— Я знаю, то, что мы должны совершить, чтобы сохранить себя, своих детей, свою страну, свою планету, очень сложно. Я бы даже сказал — практически невозможно. Но среди нас есть такие, кто прошел через то, что тоже казалось невозможным…
Они молча дослушали спич Императора, затем Виктор, щелкнув «ленивчиком», выключил телевизор. Несколько минут они сидели молча, испытывая странную опустошенность. Еще бы, тайны, с которой они привыкли жить столетиями, больше не существовало. Тучина вздохнула:
— Вот и все. Мир знает о нас.
Виктор поморщился.
— Черт, похоже, этот сукин сын опять оказался прав, — с нервным смешком проговорил он. — Подумай сама, что было бы, узнай мир о нашем существовании в обычных условиях. Да мы стали бы изгоями, нас бы все проклинали. А теперь? Теперь мы — последняя надежда этого мира! И все благодаря ему! — Виктор скрипнул зубами. — И мы должны ему поверить, что это не он все устроил?!
Тучина протянула руку через стол и положила ладонь на его подрагивающие пальцы. Виктор посмотрел на нее, медленно качнул головой — мол, все, успокоился — и взял стакан. Тучина подняла свой, на мгновение задумалась и неожиданно расхохоталась во весь голос:
— А знаешь, что самое смешное во всем этом?
Виктор удивленно поднял голову.
— А вот что: он ухитрился сделать так, что мы просто не можем не выпить за его успех, черт возьми! — И она лихо опрокинула стакан в рот…