По большому счету вопрос был копеечный, но подобное «покушение на основы демократии» необходимо было пресечь в корне. Императора, от которого все, кто подвизался на данном поприще, уже давно ожидали какого-нибудь подвоха (а иначе на кой черт подобные права были прописаны в новой конституции), решено было незамедлительно поправить. Поэтому «независимая» печать, вроде бы давно уже поделенная, внезапно объединилась и накинулась на новый указ. Впрочем, справедливости ради стоит отметить, что нападать было на что. Похоже, тот, кто готовил этот указ, совершенно не улавливал новых веяний. Ну как можно отдавать заботу о детях в руки военных? И что это за ограничения? Как можно ограничивать будущих граждан великой державы всего двумя областями деятельности — военным делом и медициной? И не будет ли подобный подход отвлекать от главного — всемерного стремления дать каждому ребенку семью? К тому же коли уж во всем мире признано, что наиболее приемлемой формой учреждения для детей, оставшихся без родителей, являются семейные детские дома, зачем придумывать что-то иное, да еще такое замшелое, ну прямо «времен Очакова и покоренья Крыма»? Контраргументы, что никто не собирается никого ограничивать, а кроме пусть и вероятных в будущем, но отнюдь не обязательных погон, выпускники мужеского полу получают еще и вполне реальные специальности, а медицинские навыки женской половины отнюдь не будут лишними и в обычной семейной жизни, в расчет не принимались. То, что люди усыновляют лишь малышей в возрасте до пяти лет, а дети постарше практически не имеют шансов на усыновление, скромно замалчивалось. Ну а уж о том, что расходы на создание и успешное функционирование системы семейных детских домов, которая бы функционировала по действительно весьма успешному западному образцу и при этом вместила в себя весь контингент домов нынешних, превысят сумму всех расходов на образование, медицину и здравоохранение, вместе взятые, упоминать считалось просто неприличным. Зато сравнения с временами императора Николая Палкина были очень даже в ходу.
Однако время шло, а реакции свыше как-то не ощущалось. За исключением того, что оперативно созданная трехсторонняя комиссия выпустила положение о военно-медицинских школах и принялась активно внедрять его в жизнь. И тут выяснилось, что все как-то в тему. Армия подкинула продуктов и обмундирования, да и помогла кадрами, командировав в сиротские дома опытных сержантов и офицеров, которые по ранению, возрасту либо иным причинам оказались ограниченно годны к службе, но желали служить, а не охранять автостоянки. Медицина тоже постаралась не ударить в грязь лицом. А минобразованию просто некуда было деться, поскольку именно оно была названо в указе базовым. Впрочем, заинтересованность обоих министерств была вполне объяснима: армия на выходе получала практически готовые кадры младшего начсостава, а медицина — младшего медперсонала, с которыми и там и там ощущалась острая напряженка. К тому же воспитанники сиротских домов отнюдь не ждали от будущего ни больших денег, ни головокружительной карьеры и были рады верному куску хлеба и койке в общежитии. А несколько лет существования в условиях полувоенной (с некоторой скидкой на возраст) дисциплины и быстро сложившейся традиции посылать выпускников для службы или работы в определенные, так сказать, подшефные части и учреждения, под крыло земляков и однокашников, существенно облегчали бывшим детдомовцам адаптацию в новой для них самостоятельной жизни…