Отныне Высший оберегающий совет империи мог удержаться у власти только при помощи штыков, каковых, правда, у него на данный момент насчитывалось заметно больше, чем у Эйзела с лордом Экантеем. Но Эйзела это пока полностью устраивало. Ибо если бы это было не так, бравый первый лорд адмиралтейства мог бы решиться силой раздавить мятежников. Но даже если бы ему и удалось одержать убедительную победу в горниле гражданского конфликта сгорело бы немало людей и кораблей, в которых так нуждалась империя для борьбы с куда более страшным врагом. А так… все пока шло почти идеально. У Совета недостаточно сил для того, чтобы раздавить их, а у них сил не хватает для атаки. Поэтому первый лорд адмиралтейства с зубовным скрежетом разглядывает тактическую проекцию столицы, горько сетуя на то, что ему приходится ждать. А между тем это самая верная политика. Ибо каждый день беснующиеся от ненависти новостные каналы будто вода накатывают на айсберг семейных привязанностей, как раз и обеспечивающих Высшему оберегающему совету верность основной части поддерживающих их армейских частей и кораблей флота. Так что к моменту возвращения императора плод окончательно созреет и будет готов сам собой свалиться в подставленную ладонь. Только бы он вернулся…
Однако эти выводы не были тайной не только для одного директора департамента стратегических исследований. И именно они послужили причиной того, что лорд Эрминай сразу после вечернего заседания Совета, в очередной раз превратившегося в переливание из пустого в порожнее, бесцеремонно напросился в гости к лорду Эксенту. Легкий ужин на двоих накрыли в библиотеке. Закончив с садовыми улитками, лорд Эрминай откинулся на спинку кресла и, раскурив тонкую курительную палочку, развалился в кресле, уперев в гостеприимного хозяина острый взгляд.
— Ну, Эксент, как вам все это нравится?
— Что? — невинным тоном спросил хозяин.
— Не делайте из меня дурака. Я еще никогда не слышал о столь бездарном заговоре. Этот идиот Эклон просрал все, что только было можно. А эта его выходка с WNN? Как можно было додуматься наехать на этих шакалов?
— Ну… они же действительно оболгали его. Во всяком случае, представленные им на вчерашнем заседании доказательства этого выглядели достаточно убедительно.
— Да кого это сейчас интересует? — взорвался Эрминай. — Он что, не понимает, что этим своим дурацким налетом восстановил против нас не просто журналистов, а всю империю? Мы живем в эпоху диктатуры прессы. И кое-какую иллюзию свободы можем позволить себе только в том случае, если эти шакалы сражаются друг с другом за наши кошельки. А когда они по каким-то причинам начинают дуть в одну дуду — все, пиши пропало. Совершенно неважно, как дело обстоит на самом деле. Все мы будем думать так, как решат эти шакалы.