— Я бы его убил.
— Я также. И если я заслуживаю упрека, то лишь в том, что в случае с Мажене слишком долго ждал. Кто-то опередил меня. На сегодня хватит.
Пери понимал, давить на Ламбера бессмысленно.
Тем временем сложный полицейский механизм не прекращал свою работу. Уже через полчаса Гранделя усадили в такси, Бельфор, как и было условлено, позвонил человеку Де Брюна и торопливо сообщил, что Грандель ранил его, но он будет преследовать антиквара. После короткой паузы ему передали, что сейчас связаться с Де Брюном нельзя. Затем он получил приказ, заставивший Пери задуматься. Бельфор должен был не спускать глаз с Гранделя, но не трогать его. Ему запретили также отнимать список перекупщиков и похищенный героин, это сделают другие.
Пока машина с Гранделем направлялась в условленное место, Пери размышлял, не вспугнул ли он Де Брюна, раз тот приказал Бельфору не предпринимать никаких действий. Но Пери напрасно ломал голову, ведь он еще ничего не знал о новых похождениях прекрасной Леоры.
Вопреки запрету покидать Клинкур, Леора все же отправилась в Париж с твердым намерением разбогатеть. Она вряд ли решилась бы на такой шаг, будь ее жизнь в Клинкуре повеселее. Ничто здесь, кроме бульварных романов и низкопробных фильмов, ее особенно не развлекало. Других удовольствий этот захудалый курортный городок не мог предложить. Ожид все сильнее надоедал ей. Пока они встречались тайком, она получала наслаждение от сознания, что обманывает Табора. Теперь же свободное появление небритого Ожида в старой, засаленной пижаме и дырявых, стоптанных домашних туфлях раздражало Леору, и она часто ворчала, не скрывая своего дурного настроения.
— У тебя на ногах отвратительные кривые пальцы, — заявила ему Леора через два дня после смерти Табора.
— Не очень-то воображай, — пробурчал Ожид. — Пока еще ты выглядишь сносно. Но пролетит пара годков, и тебе будет не до моих кривых пальцев.
— Для современной женщины двадцать семь лет — не возраст.
— Да, если она может позволить себе массаж, не валяется целыми днями в постели, не выкуривает по тридцать сигарет и не выпивает по бутылке вина. Красота требует заботы и денежек!
— На себя-то посмотри, ты, старая обезьяна!
Ожид зевнул и подумал, не закатить ли ей оплеуху. Но было лень, и он вновь вернулся к разговору о деньгах.
— …я опять открыл бы ресторан с отпуском обедов на дом, это выгодное дело.
— Если бы у меня была куча денег… Ах, чушь какая-то, один треп да и только.
Она распила с Ожидом бутылку аперитива и заговорила о причинах убийства Табора. Леора слегка опьянела и, развязав по обыкновению язык, сболтнула о том, что хотел получить от нее Пьязенна — фотографию, с которой Табор нарисовал странный женский портрет.