За что же уважать того, кто сам растоптал собственные ценности, собственные святыни, подавшись в смиренные ученики к тем, кто вчера трепетал от одного его имени?
То же, я убеждён, произошло в конце X века, за тысячу лет до "перестройки". Страх исчез. Вместе с ним исчезло и уважение. Вот уж воистину, как сказал Тютчев —
Как перед ней ни гнитесь, господа,
Вам не сыскать признанья у Европы.
В её глазах вы будете всегда
Не слуги Просвещенья, а холопы.
Замените "Европу" на "христианский мир", добавьте к слову "Просвещенье" прилагательное "христианское", и вы получите точный рисунок того, что произошло с Русью и русами в конце X века.
Подытожу эту печальную главу словами араба Аль Марвази, описывавшего крещение русов:
"Когда они обратились в христианство, вера их притупила их мечи, двери добычи закрылись перед ними, и они вернулись к нужде и бедности, сократились у них средства к существованию".
Вольно А. Карпову, биографу крестителя Руси, приведя эти слова, бодро рассуждать, что, мол, араб-мусульманин выдает желаемое за действительное. Надеюсь, читатель, я привёл достаточно доказательств того, что прав, увы, именно Аль Марвази, а желаемое за действительное выдаёт как раз Карпов и иные воспеватели Крестителя, просветившего-де дикую Русь благодатным светом христианской истины.
Глава III. Параллельная Русь (XII в.)
Буй да Кадуй, ковыль да крыло,
Солнцем к ладони, ветром из глаз
В расколотом Небе не хватятся нас
Буй да Кадуй, ковыль да крыло…
Д. Фангорн "Буй да Кадуй"
"Не видя" друг друга — пат религиозной войны. Кирилл Туровский. "Слово о полку Игореве" — языческий шедевр. Обмолвки летописей. "Свои поганые" и "Турова божница". "Пургасова русь" и "чернь ростовская". Бродники и святилища "Чертова леса". Археология — идолы и капища крещёной Руси. "Языческий ренессанс" и его причины. Двоеверцы
К концу XI — началу XII века в смертельной войне древней, Русской Веры с чужеземной религией наступило нечто вроде пата. Во-первых, города оказались прочно захвачены приверженцами заморского бога (за немногими исключениями вроде Мурома, которым, впрочем, предстояло вскоре разделить общую участь).
Как я уже говорил, потеря городов (и крупнейших святилищ, соответственно) имела для язычников не только стратегическое, но и важнейшее идеологическое значение. Волхвы, как каста, были обезглавлены, а кое-где — практически истреблены.
Активные выступления против новой веры стало, собственно, некому возглавлять. Во-вторых, с другой стороны, княжеская власть, рассьпавшись на враждующие кланы (Всеславичи, Мономашичи, Ольговичи и пр.), была уже не в состоянии оказывать церкви надлежащую силовую поддержку в её крестовом походе против русского язычества.