Тогда, кстати, понятно участие Пересвета в первых стычках с татарами — ведь, как мы уже говорили, литовские витязи стояли в передовых рядах русского войска. Кстати, кого-то огорчу, кого-то — порадую: гибель Пересвета в поединке перед началом сражения также всего лишь поздняя легенда.
По "Задонщине", свою не слишком христианскую реплику Пересвет произносит, когда "иные уже лежат посечены у Дона Великого на берегу" — то есть битва в разгаре, а Пересвет — жив. Не знаю, как вас, читатель, а меня это только радует — очень было бы обидно, если б бывалый воин погиб, расплатившись за "свою жизнь лишь одной татарской.
Однако это не самое занимательное. Дело в том, что Дмитрий Ольгердович с братом Андреем, как мы с вами хорошо помним, читатель, на службу московскому князю перешёл зимой 1379-1380 годов. Сражение на поле Куликовом произошло, как известно, осенью 1380 года.
А теперь, как говорится, внимание, вопрос. Когда успели братья уйти в монахи, да ещё в монастырь, расположенный на территории Московского княжества, и пройти там хотя бы трёхгодичный, как помним, срок послушничества? Не говоря уж про схиму…
Вопросы, вопросы, вопросы. И ни одного ответа. Точнее, есть как раз один — на все вопросы разом.
Ни Пересвет, ни его брат Родион Ослябя на момент Куликовской битвы не были монахами. Ни Троицкого, ни какого-либо иного монастыря — монах освобождается от любых земных обязанностей, "умирает для мира", и следовать за сюзереном (уже бывшим) на территорию другого государства не должен.
Как я уже говорил, сами братья Ольгердовичи были крещены уже взрослыми людьми, первыми в своём роду. Судя по "святотатственным" высказываниям Пересвета, христианство не успело пустить глубокие корни и в душах их бояр — точно так же, как и в душе ведуна Боброка.
Уцелевший в Куликовской сече Ослябя служил впоследствии у митрополита Киприана, под старость же и впрямь постригся в монахи. Так и появился в летописях "чернец Родион Ослябя", ну а уж монахи-переписчики, видя, что он называет Пересвета братом, включили посмертно в свои ряды обоих героев Куликова поля.
И произошло это не ранее конца XV столетия, уже через век после битвы, когда иго татар было окончательно скинуто Русью и последняя попытка его реставрировать (хан Ахмат, стояние на реке Угре, 1480 год) провалилась. В те времена появилось много легенд, в том числе — "Сказание о Мамаевом побоище", перекроившее "на злобу дня" всю историю Куликовского сражения.
Тогда же появились первые, нескладные ещё рассказы о небывалом походе на Куликово поле злодея-литвина Ягайло, надумавшего ударить в спину православному воинству. В "Сказании" литву вообще ведёт на Куликово поле почивший за несколько лет до битвы Ольгерд — не иначе, злые литовские волхвы подняли мертвяка из могилы.