– А порядок, Саня, все равно присутствовал! – не унимался Протасов.
– У греков среди рабов, которые веслами на галерах ворочали с порядком тоже, типа, нормально обстояло. И у римлян, в каменоломнях где нибудь, порядок был – будь здоров. Бичом получил по жопе – и порядок. Кто, Валерочка, спорит? Хотя, судя по последним годам советской власти, я бы про порядок болтать поостерегся. Такой, типа, порядок был идеальный, что атомный реактор в атмосферу высадили.
– С-сейчас, не п-приведи, Господи, такое, – ч-черта бы по-отушили…
– Это точно. Тут ты прав, Эдик. По нынешним временам за медаль никого с совковой лопатой в реактор, типа, не загонишь. Деньги все научились считать. Переучились даже. Из сугроба зимой никто, типа, за спасибо не вытянет.
– Вот я и говорю, бардак конкретный. Раньше между пацанами первый вопрос был: – «Ты в армии, блин, служил?». Не служил – иди гуляй, – гнул свою линию Протасов. – А нынче: «Ну и мудила, в натуре, раз ума не хватило отмазаться…».
– Вот и правильно делают, типа, что откручиваются. Есть значит из-за чего…
– Это, блин, бывший офицер говорит?! – возмутился Протасов.
– Бывший, типа. В Израиле, Протасов, мало кто откручивается. И каждый, твою мать, солдат каждую долбаную субботу отбывает, типа, домой. В краткосрочный, мать его, отпуск. С боевым оружием, между прочим. Это, Протасов, потому, что солдаты там родину защищают, а не генеральские дачи. И про «дедовщину» разве только от эмигрантов из СНГ слышали. Так что им, Протасов, есть, типа, чего защищать.
– Да в Отечественную войну!.. – начал Валера, распаляясь, но Атасов не дал ему договорить.
– И нашим, кстати, дедам, Протасов, защищать в 41-м было нечего. Оттого и катились до Волги. Если бы, Протасов, не против Фюрера и его гестаповцев воевали, а, к примеру, против Рузвельта с «кока-колой» и «МакДональдсами», война бы уже в следующем году закончилась. Во Владивостоке. Если бы с Бреста, типа, начали. Если ты мне, Протасов, поведаешь, кто еще в нашем веке воевал с загранотрядами НКВД за спиной, буду очень рад. Все потому, Валерочка, что защищать солдату было нечего. Как тогда, так и сейчас.
Атасов замолчал, угрюмо насупившись. Протасов какое-то время яростно вращал глазами, подбирая нужные слова. Но те, как на зло, куда-то от него попрятались. Андрею показалось даже, что он слышит хруст протасовских мозгов под черепом.
– При Союзе ветераны войны, блин… – наконец взорвался Протасов, – …по мусорным бакам не копались. Докажи, Эдик? От голода не дохли. И бутылок на улицах не подбирали, блин, за студентами.