Начнём с банка, подумал Николай и пошёл на второй этаж. Там была обменка, но менять давно уже было нечего. Он подошел к поднявшемуся охраннику и спросил того, что он знает про фонд. Для верности, достал письмо, так, чтобы был виден оголовок бланка, и прочёл название «Фонд исторических исследований».
Охранника название впечатлило, и он стал по рации звать начальство. Оно пришло и стало внимательно смотреть то на Николая, то на письмо. Вот те на. Банк явно в курсе наличия этого фонда. Молчание затягивалось - начальство явно готовилось к принятию решения. Потом решилось и попросило документы. Николай дал паспорт и стал с интересом ждать развития событий. Интерес его быстро оправдался - паспорт куда-то переписали, причем было ощущение, что списывают всё, что читается. Приглашающе кивнув, начальник пошел вглубь, задерживаясь перед тамбурными дверями, в изобилии перегораживающими проход.
Коридор начал ветвиться и плутать, отражая загадочные планы создателей и все последующие реконструкции этого сооружения. На пятом переходе Николай стал понимать - рядом с флигелем был завод пластмасс и «Дом Ребенка». Скорее всего, одно из близлежайших зданий было прикуплено и использовалось для работы. Переход был заметен по изменившимся интерьерам. Масляная краска обменника сменилась на евроремонт, пластиковые двери и электронные замки. Сменилась и охрана - вместе пенсионеров ментов по бокам стали молодые люди приятной наружности. Немного напрягало, что они были вооружены, а один раз в открытом шкафу Николай увидел автомат и чуть не присвистнул - на нём был подствольный гранатомёт.
Частникам вроде такие вещи не полагаются. Кто же это такие интересные. И почему под вывеской исторического фонда. Впрочем, я иду по делу это раз. За спрос не бьют в нос - это два. И кошке можно смотреть на короля - это три. Кстати, если ко мне привяжутся спецслужбы, это отпугнёт кой кого из кредиторов. Но для чего подствольник в гуманитарном фонде. Ай да Василий. Эта мысль испортила настроение всерьёз. Как бы он крупно не влип. Там где такие штучки, влипнуть можно быстро и крупно.
Охрана, уже по четвёртому разу сменившаяся, подвела Николая к очередной двери и предупредительно пропустила его вперёд. Он толкнул пластик, но тот не поддался. Николай вопросительно посмотрел на ближайшего молодого человека, и это ему чрезвычайно не понравилось. Взгляд у охраны был специфичен для человека, привыкшего убивать. В своё время, поставляя еще в первую войну в Чечню разные кабеля и трубы, Николай насмотрелся на воевавших там бойцов. Взгляды, подобные этому запомнились.