Герцог злобно тряхнул головой и перебил жену тоном хозяина, привыкшего повелевать:
— Молчите, Виолетта, вы не знаете…
Но это не смутило герцогиню. С королевским достоинством она прервала своего супруга:
— Я знаю, сударь, что этому человеку обязаны жизнью ваша мать, я и вы сами. Я знаю, что он пролил за нас столько крови, что всех ваших богатств не хватит, чтобы с ним расплатиться. Я знаю, что он все время отважно защищал нас от опаснейших врагов. Самый незначительный из них стер бы нас в порошок, если бы не шевалье… Я знаю, что, если бы вы только захотели, он в открытом бою завоевал бы для вас трон вашего отца, короля Карла IX. Но вы тогда помышляли лишь о любви и теперь грязными интригами добиваетесь короны, от которой когда-то сами отказались. Вот что я знаю, и этого мне довольно. Не так давно и вы прекрасно помнили об этом. И если сейчас вы все забыли — это чудовищно, это недостойно дворянина. Ну же, герцог, уберите шпагу. Разве вы не видите, что перед вами человек, оружие которого в ножнах?
До герцога дошли только последние слова Виолетты. Он, конечно, полагал, что Пардальян бросится на него со шпагой. И инстинктивно занял оборонительную позицию. Только сейчас герцог обратил внимание, что Пардальян стоит неподвижно, скрестив руки на груди. Эта поза ясно показывала, что драться шевалье не намерен. И она подействовала на герцога больше, чем все увещевания супруги. Он понял, что играет сейчас весьма неприглядную роль. И почувствовал себя униженным. Не столько самой ролью, сколько тем, что все произошло на глазах у его жены и дочери. Это был удар по репутации главы семьи. И Карл Ангулемский поспешил вложить шпагу в ножны.
Но герцогиня не чувствовала себя победительницей. Теперь, когда страсть не застилала ей глаза, она ясно видела множество деталей и нюансов, которых раньше просто не замечала. Она прекрасно поняла, что ее слова не дошли до сознания герцога. И сейчас Виолетта уже не сомневалась, что, если бы здесь не было ее и Жизели, герцог забыл бы про честь и без зазрения совести бросился бы на бывшего друга, не дав ему времени выхватить шпагу.
И все-таки женщина вновь собралась заговорить, надеясь образумить мужа. Но вдруг кто-то отчаянно забарабанил в ворота.
Герцог испуганно вздрогнул. Но его тревога превратилась в настоящий ужас, когда он услышал грубый и удивительно властный голос:
— Именем короля! Открывайте!
Герцог бессознательно вытер со лба холодный пот. Герцогиня, затрепетав, посмотрела на Пардальяна. Шевалье язвительно улыбался. Женщина сразу поняла, в чем дело.