— С Апулеем, Гербертом Аврилакским, Фаустом, Агриппой Неттесгеймским и вот еще с господином Шарифом. На востоке похожие договора подписывались с Фан Ла, Ван Цзе да с Горным Старцем. Это исключительные договора. Их заключали с волшебниками, и без того досконально сведущими в своем искусстве. В них написано, что дьявол обязан выполнять любое решение такого волшебника, что является, по сути дела, простой формальностью, ибо господин Ходжаев и сам может выполнить все, что пожелает. Другое дело — человек вроде вас, полковник. Максимум, на что вы способны, — это разбить рукой парочку кирпичей. Это, конечно, очень много, если приходится брать дворец Амина, но это мало что значит в глазах Князя Света. Так что, конечно, если мы перезаключим договор на вас, то я пересмотрю условия.
В большинстве случаев люди продавали душу за какое-то ограниченное благо — за определенную сумму денег, или умение соблазнять женщин, или там за дар играть на флейте… Есть хрестоматийный случай, когда душа обошлась моему коллеге в напильник, принесенный каторжнику, причем этот каторжник все равно через два часа погиб при попытке к бегству. В вашем случае, полковник, речь может идти о счете в надежном банке, или, скажем, о жене с высокопоставленным отцом, или…
Ворон не договорил. Тренированное тело Яниева взметнулось в воздух. Здоровенные ладони полковника сомкнулись вокруг вороньей шеи, послышался писк и хруст ломающихся позвонков и перьев… — Сука! — орал Яниев. — Сука!
Я не препятствовал. Это действительно очень обидно, когда человек уже намылился пожертвовать своей душой ради отчизны, а ему вдруг предлагают высокопоставленного тестя.
Яниев окончательно додавил ворона и бросил его о стенку. Руки у Яниева были действительно что твой КамАЗ. От ворона остался клубок из мяса и перьев.
— Продолжим, — раздался спокойный голос.Яниев оглянулся.
Асмодей, в своем обычном виде — мужик с правильными женскими чертами лица, сидел за дальним концом стола.
— Я готов продать душу за спасение России, — твердо сказал полковник.
Гвозди бы делать из этих людей!
— Мне надо посоветоваться с начальством, — изрек Асмодей, — таких заявок у нас еще не было. Но думаю, что вопрос ваш может быть разрешен в положительном смысле…
Глаза Яниева так и заблестели.
— Не советую вам, полковник, — проговорил я, — черти могут дать вам это обещание, но понять его крайне своеобразно. Они же кидалы отъявленные. Уже было — купят душу за горшок с золотом, а потом и золото-то обратится какой-то дрянью, сором, жабами, пеплом… А ведь это золото, вещь наглядная. А что такое — «спасение России?» Вы им закажете спасение России, а они приведут к власти какого-нибудь Жирика и скажут: «Заказывали — распишитесь». И отправитесь вы в ад, полковник, с горьким чувством исполненного наоборот долга.