– Ты можешь мне рассказать, – сказала Мэг. Мальчик усмехнулся:
– У него два фонаря, мэм.
Мэг улыбнулась. Победить в драке всегда приятно.
– Мистер Понтье, наши посетители имеют вам кое-что сообщить.
Паркер встал, подошел к Гасу и поздоровался с ним за руку, как со взрослым. После одного быстрого взгляда на дядю Гас стал смотреть прямо перед собой, не выдавая никаких признаков эмоций.
– Садитесь, – распорядился директор. Он явно рассчитывал дирижировать ходом разговора.
– Нет! – возразила Мэг, вскакивая с кресла. – Мы здесь не задержимся. Благодарю вас, но мы торопимся, нам нужно как можно скорее вернуться в Новый Орлеан.
– Жюль Огюст-четвертый никуда не уезжает. – Директор заговорил тем же резким тоном, что и с Гасом.
– Нет, он поедет с нами, – твердо возразила Мэг.
Некоторое время Паркер смотрел на нее так, будто сомневался, не сошла ли она с ума, но потом его губы медленно раздвинулись в улыбке. Поставив нетронутый стакан на поднос, он повернулся к директору:
– Мэг права.
Тот поднялся с кресла.
– Ни один учащийся не покидает школу до конца семестра.
– Не беспокойтесь, счет будет оплачен полностью, – заверил его Паркер. – Гас, иди за вещами.
Мальчик посмотрел сначала на директора, потом на Паркера, потом на Мэг. Она затаила дыхание, ожидая его реакции. Несмотря на синяк под глазом и воинственную позу, Жюль казался совсем маленьким и беззащитным. Мэг представила себя на месте Гаса: она бы подумала, что это слишком хорошо, чтобы быть правдой, но все равно не переставала бы надеяться.
Мальчик снова перевел взгляд на Паркера и опять на Мэг, а потом, глядя на директора, сделал неприличный жест, выставив средний палец.
– Дядя Паркер, если вы и правда забираете меня домой, мне отсюда ничего не нужно.
«Мне отсюда ничего не нужно».
От этой фразы у Мэг защемило сердце. Покидая кабинет директора, все трое молчали. Пройдя по коридору, они вышли в вестибюль, миновали дежурного ученика, который с завистью проводил их глазами, и открыли парадную дверь.
Как будто по молчаливому уговору все трое шли быстро. Хотя директор, явно потерпевший поражение, остался в кабинете со своим графином, они спешили, словно боялись, как бы он не остановил их.
Лицо Паркера выражало сосредоточенность, возле рта залегли складки. Он целеустремленно шел вперед, не глядя по сторонам. Мэг наметанным глазом определила, что Паркер держится как человек, наконец отдавший давний долг.
Все трое одновременно вышли из здания и зашагали по подъездной аллее. Мэг пыталась найти слова утешения для мальчика, но не находила. Ей ли не знать, каково ребенку оказаться в заведении, где вся жизнь подчинена нормам и правилам, не имеющим никакого отношения к детским страхам и радостям.