– То есть вас никто не видел в тот вечер, вплоть до момента, когда вы пришли домой? – констатировала я.
– Конечно, кто меня мог там увидеть? – обескураженно пожал плечами Закруткин. – Меня там никто не знает, да и место довольно глухое... Так что, к сожалению...
Анатолий Михайлович качал головой, вздыхал и ахал, всем своим видом выражая, насколько он потрясен и шокирован «кошмарной историей», что он от всей души рад бы помочь, но – увы! – это не в его силах.
Искренность его могла показаться натуральной разве что до мозга костей наивному человеку, а я к таковым не относилась.
К этому времени в гостиную вошла Валентина Михайловна, неся на подносе три чашки кофе. Она поставила их на столик, села в кресло, как-то нервно сжавшись в комок и ничего не говоря.
Закруткин первым взял чашку и, отпив из нее глоток, заявил, качая головой:
– Все-таки умеешь ты, Валя, варить кофе. Даже из тех суррогатов, которыми сейчас заполнены прилавки магазинов. Впрочем, с твоими доходами ты можешь позволить себе и самые дорогие супермаркеты, где еще можно найти настоящий бразильский кофе.
– У меня не такие уж высокие доходы, – безразличным тоном ответила Милентьева. – На кофе, конечно, хватает. И хватало бы на многое другое, если бы не трое детей...
– Валюша, но ведь я предлагал тебе... разумное соглашение, – проникновенно проговорил Закруткин и положил бывшей супруге ладонь на плечо. – К чему тебе брать на себя такую обузу?
– Анатолий, при Татьяне Александровне я считаю данный разговор неуместным, – поежилась Валентина Михайловна, отстраняясь в сторону. – И вообще меня утомило общение с тобой. Я сейчас не могу говорить на эти темы, уж прости!
– Анатолий Михайлович, – позволила я себе вмешаться. – У меня вопросов к вам больше нет. Валентина Михайловна, насколько я поняла, также обсудила с вами все проблемы. А теперь нам нужно поговорить с ней наедине. Так что... Увы! – усмехнувшись, закончила я, повторив любимое выражение самого Закруткина.
– Что ж, – с выражением крайнего разочарования на лице вздохнул Анатолий Михайлович. – Что поделать, не смею быть назойливым. Татьяна, очень приятно было познакомиться. – Затем обратился к Валентине Михайловне: – Валюша, я на днях загляну. Нет-нет, провожать не надо, я сам найду дорогу.
Он махнул на прощание нам обеим рукой и скрылся в прихожей. Валентина Михайловна печально вздохнула. Уголки ее губ были опущены.
– Валентина Михайловна, – выдержав некоторую паузу, сказала я, – а вы не думаете, что ваш бывший супруг может быть причастен к смерти Виталия Алексеевича?