* * *
Алексей Милентьев появился на горизонте только часа через полтора, когда я уже здорово устала от ожидания и проголодалась. Завидев высокую, спортивную фигуру молодого человека в кожаной куртке, я вышла из машины и окликнула его:
– Алексей, добрый день. Можно вас на несколько минут?
– Ой, здравствуйте, – немного удивленно ответил Милентьев. – А что, разве мамы нет дома?
– Нет-нет, она дома, и я с ней уже поговорила. Теперь же мне нужны лично вы.
– Я? – еще больше удивился Алексей. – Ну что ж, пожалуйста, я готов с вами поговорить. Но мы, кажется, уже все выяснили?
– Не совсем, – возразила я. – И давайте выберем место для беседы. Вы, я так понимаю, голодны после занятий, я, кстати, тоже. Поэтому я предлагаю вам проехать в какое-нибудь кафе и поговорить там, а заодно и пообедать.
– Ну что ж... – Алексей пожал плечами. – Я, собственно, не против... Только зачем я вам нужен-то?
– Я объясню это при нашей беседе, – открывая дверцу машины, сказала я. – А пока прошу.
Алексей сел на переднее сиденье рядом с мной, и мы направились в небольшое, но уютное кафе, которое нравилось мне тем, что было немноголюдным, а также тем, что в нем разрешалось курить. Там я заказала легкую закуску, горячее блюдо, кофе, минеральную воду и яблочный сок. Алексей тоже сделал свой заказ.
Пока мы утоляли голод, я не задавала никаких вопросов. И только когда мы выпили по чашке кофе и закурили по сигарете, я сказала:
– Алексей, я не хочу вас долго мучить и прошу говорить откровенно.
– Да, пожалуйста, – поднял на меня глаза Милентьев-младший.
– Мне известно, что в ту ночь, когда убили вашего приемного отца, вас дома не было. Это мне известно доподлинно, – подчеркнула я, глядя прямо в глаза Алексею.
На лице того, однако, не было написано испуга или смятения. Он лишь слегка покивал головой и, выпустив облачко дыма, сказал:
– Но это еще не преступление.
– Не преступление, – согласилась я. – А вот то, что вы скрыли этот факт от милиции – вы ведь его скрыли, не так ли? – хоть и не преступление, но нарушение закона. Но я не собираюсь пугать вас милицией, как маленького ребенка.
– А что же вы хотите? – чуть усмехнулся Алексей.
– Я уже сказала – откровенного разговора. Особенно меня интересуют ваши отношения с Анжеликой. У меня есть сведения, что ваша подруга упрекала вас в том, что вы мало тратите на нее и не хотите или не можете жить самостоятельно, как она считает.
– И что? – вскинул голову Милентьев. – Вы считаете, что по этой причине я убил отца? Из-за капризов Анжелики?
– Я пока ничего не считаю, – ровно ответила я. – Я просто еще раз прошу рассказать мне все откровенно, осветив ваши отношения с подругой и то, где вы были той ночью. Я имею в виду с шестого на седьмое марта.