И это было истинной правдой.
Мисс Силвер пощелкала языком – как настоящая гувернантка.
– Теперь? Когда прошло столько времени? Разве не об этом я говорила вам с того момента, как приехала в «Красное и черное»?
– Жаль, что мы не заключили пари. Я должен был бы вам лошадь.
– Не говорите глупостей. Вы просили меня остаться. По сути, вы просто умоляли меня не оставлять вас одного с ребенком, с которым вы не умеете обращаться. Вы предложили мне хорошее жалованье и пошли на уступки. – Имя Рашель Пуатье осталось неназванным, но ее изгнание словно висело в воздухе между ними.
– Одно дело тогда, другое дело теперь, – не соглашался Джек.
– Ничего не изменилось.
– Все изменилось. Во-первых, вы внучка Монтфорда.
– Я внучка Монтфорда с самого рождения. Сегодня я не более близкая ему родственница, чем была вчера. В сущности, даже меньше, потому что теперь я тоже не желаю признавать наше родство.
Джек не обратил внимания на ее объяснения.
– А Хэпворт опубликовал свою злобную ложь.
– Утром он ее опровергнет.
– Таким мелким шрифтом, что никто не сможет ее прочесть, если и найдут заметку на последней странице, куда он ее засунет.
– Но я буду знать, что заметка там есть. Вы и Харриет уже знаете правду, знает ее и мистер Берквист и персонал клуба. Мнение остальных не имеет значения.
Джек похлопывал кнутом для верховой езды по высокому голенищу сапога.
– Вы всегда говорили, что для вас имеет значение хорошее мнение любого жителя Лондона, если не всей Британской империи.
– Однако вы убедили меня, что это глупо. Вся ваша карьера – пример того, как можно жить своей жизнью, в соответствии со своим решением, а не с решением кого-то другого.
Его собственные резоны теперь обратились против него, тогда как он пытался прибегнуть к противоположным резонам. Но Джек не обратил на это внимания и продолжал, как если бы мисс Силвер ничего не сказала:
– Ню теперь мы с Харриет хорошо знакомы, и у меня нет сомнений, что мне удастся ее воспитать. Это маленькая леди, которая прекрасно себя ведет.
Мэри Крандалл кашлянула в кулак, а Харриет сказала:
– Папа, если вы будете и дальше так лгать, у вас вырастет нос, а глаза станут косить. Так всегда говорила миссис Семпл.
– Сиди тихо, Харриет, когда взрослые разговаривают.
– Я думала, что вы говорите обо мне.
– Не вмешивайся. Ты еще слишком маленькая, чтобы понять всю ситуацию полностью.
Элли в отличие от Харриет понимала ситуацию прекрасно. Она-то была отнюдь не маленькой. Но она была и не так стара, чтобы жить под одной крышей с мужчиной и не вызвать косые взгляды. Теперь, когда стало известно, что она принадлежит к тому же слою общества, что и капитан – слою, в котором он родился, во всяком случае, – он не мог играть с ее репутацией, не женившись на ней. Кодекс благородного поведения не позволял капитану Эндикотту держать женщину благородного происхождения, достигшую брачного возраста, в холостяцкой квартире. Бедная гувернантка без всяких связей или гувернантка среднего возраста – это совершенно другое дело, ей почти не грозил общественный остракизм. Джек мог не волноваться, что общество думает о нем лично, но его очень даже волновало, как бы ему не оказаться женатым человеком.