Рядом с ним стояли его братья, Федерико и Франческо, не скрывавшие своего горя; Федерико даже не пытался сдержать слезы.
Наконец-то врачи обратили на меня внимание.
— Ваше высочество, — сказал Клементе. — Мы полагаем, что у его величества произошло кровоизлияние в мозг.
— Неужели ничего нельзя сделать? — спросила я. Доктор Клементе неохотно покачал головой.
— Простите, ваше высочество. — Он помолчал. — Прежде чем потерять дар речи, он звал вас.
Я была слишком ошеломлена, чтобы понять, как на это реагировать, настолько ошеломлена, что даже не могла заплакать, хотя и понимала, что король умирает.
Хуана подняла безмятежное лицо.
— Подойди сюда, — сказала она. — Он хотел видеть тебя. Подойди и сядь рядом с ним.
Я подошла к кровати, взобралась на нее с помощью одного из врачей и села справа от деда — Хуана сидела слева.
Я осторожно взяла обмякшую руку Ферранте и сжала ее.
И ахнула, когда его костлявые пальцы вцепились в мою руку, словно когти.
— Вот видишь, — прошептала Хуана. — Он узнает тебя. Он знает, что ты пришла.
На протяжении следующих нескольких часов мы с Хуаной сидели в тишине, нарушаемой лишь всхлипами Федерико. Я понимала, почему Ферранте, умирая, цеплялся за свою жену: несомненно, ее доброта приносила ему утешение. Но в тот момент я совершенно не понимала, почему он послал за мной.
Дыхание короля постепенно делалось все слабее и реже. Должно быть, лишь через несколько минут после его кончины Хуана осознала, что он уже не дышит, и позвала врачей, дабы те установили факт смерти.
Даже в смерти он продолжал цепляться за нас. Мне стоило немалого труда высвободить руку.
Я соскользнула с кровати и оказалась лицом к лицу с отцом. Всякие следы горя и тревоги исчезли с его лица. Он стоял передо мной — сдержанный, властный, царственный.
Теперь он был королем.
Тело моего деда в течение дня было выставлено для торжественного прощания в соборе Санта Кьяра: королевская семья предпочитала для официальных церемоний использовать именно этот собор, из-за его величины и пышности. Его же всегда использовали для погребений, и в его приделах и нефах располагались склепы королевской семьи. За алтарем находилась гробница Роберта Мудрого, первого анжуйского правителя Неаполя. Над могилой высился памятник. Верхняя его часть изображала короля Роберта при жизни, увенчанного короной, восседающего на троне. Ниже находилось изваяние короля, упокоившегося в смерти, с руками, благочестиво сложенными поверх скипетра. Справа от алтаря располагалась гробница Карла, герцога Калабрийского, единственного сына Роберта.