Феймэн резко повернулся ко мне:
— Заткнитесь! Вы слышите меня? Заткнитесь все! — Он глазами нашёл Чарлин: — Что случилось с человеком, которого я послал с вами?
Чарлин, не отвечая, отвела глаза.
— У меня нет времени на это! — снова заорал Феймэн. — Советую вам подумать о своей личной безопасности — вот прямо сию минуту. — Он замолчал, глянул на нас, потряс головой и подошёл к одному из вооруженных людей.
— Держите их здесь, всех вместе, пока всё не кончится. Нам нужен ещё только час. Если попытаются убежать, пристрелите их.
Охранник быстро переговорил с остальными тремя, и все они, отойдя футов на тридцать, образовали круг — точнее, квадрат, в центре которого находились мы.
— Сядьте, — распорядился один из них.
Мы сели на землю лицом друг к другу. Было темно. Наша энергия была почти исчерпана. Сонмы душ не показывались с тех пор, как мы ушли из пещеры.
— Как ты думаешь, что нам теперь делать? — спросил я Чарлин.
— Всё то же самое, — шёпотом ответила она. — Нужно снова поднять энергию.
Темнота была почти полной, если не считать конусов света от фонарей охранников, которые всё время метались, высвечивая нас. Я едва мог различить лица других, хотя мы сидели тесным кружком, всего футах в восьми друг от друга.
— Надо попробовать убежать, — шепнула Чарлин. — Думаю, они убьют нас.
И тут я припомнил кое-что из Видения рождения Феймэна. Он видел себя вместе с нами, в лесу, в темноте. Я знал, что там было ещё что-то, но не мог вспомнить.
— Нет, — сказал я, — думаю, мы должны остаться и попробовать ещё раз.
В этот момент воздух прорезал громкий звук, напоминавший прежнее гудение, но более гармоничный, почти приятный слуху. И снова земля под нами довольно ощутимо вздрогнула.
— Мы должны поднять энергию, и немедленно! — прошептала Майя.
— Не знаю, сумею ли я сделать это здесь, — усомнился Кэртис.
— Вы должны! — сказал я.
— Давайте сосредоточимся друг на друге, как раньше, — добавила Майя.
Я попытался мысленно отрешиться от того, что нас окружало, и вернуться к внутреннему состоянию любви. Абстрагировавшись от темноты и мелькания лучей фонариков, я сосредоточился на красоте лиц, которые видел перед собой, стараясь уловить их высшее выражение.
И тут же заметил, что вокруг что-то начало меняться. Мало-помалу лица передо мной отчётливо проявились, как если бы я созерцал их с помощью прибора ночного видения.
— Что мы будем визуализировать? — с отчаянием в голосе спросил Кэртис.
— Мы должны вернуться к нашим Видениям рождения, — ответила Майя. — Вспомнить, для чего мы пришли сюда.
Внезапно земля содрогнулась; звук, производимый экспериментальной установкой, снова стал резким, диссонирующим.