Он предполагал, что среди множества устройств в кабинете Ричарда, очевидно, есть и такое, которое может преобразовать танцующие волны на экране в музыкальные звуки. Поэтому он сунулся в меню, отыскал позицию, предлагающую ему эмулировать волновой отрезок.
Однако меню озадачило его настолько, что он непроизвольно оглянулся, ожидая увидеть некий феномен – большую бескрылую птицу, но ничего подобного, разумеется, не увидел. И все же Дирк решил активизировать процесс и проследить, куда ведет провод от задней панели Макинтоша. Провод уходил под стол, затем за шкаф, вдоль стены под ковром и протянулся прямо к задней панели большого серого эмулятора.
Значит, решил он, именно сюда поступали результаты его экспериментирования с волновыми сигналами. Дирк осторожно нажал клавишу.
Неприличные звуки, вырвавшиеся из акустического устройства, оглушили его настолько, что он не услышал как кто-то громко окликнул его:
– Свлад Чьелли!
Ричард, оставленный в конторе Дирка, от нечего делать целился бумажными шариками в мусорную корзину, куда для пущей безопасности Дирк отправил все телефонные аппараты со своего стола. За это время Ричард успел сломать все карандаши, отбил пальцами на собственном колене чечеточные ритмы Джинджера Бейкера и попытался было записать на листках для заметок, разбросанных на столе у Дирка, все события злополучного вчерашнего вечера и уточнить время, когда они произошли. Оказалось, что это совсем не легкая задача. Он убедился, насколько несовершенна его сознательная память по сравнению с подсознательной, как это доказал ему Дирк.
– Черт бы побрал этого Дирка, – подумал он. Ему так хотелось позвонить Сьюзан.
Но Дирк категорически запретил ему это делать, утверждая, что телефоны прослушиваются.
– Чертов Дирк, – снова выругался Ричард и вскочил. – У вас нет монетки в десять пенсов? – обратился он к упорно и мрачно молчавшей Джанис.
Дирк обернулся.
В проеме двери темнела чья-то высокая фигура.
Того, кто в ней стоял, явно не обрадовало то, что он увидел. Он был зол, он был разгневан, и его гнев не умерила бы даже дюжина свернутых цыплячьих голов.
Когда же из темноты коридора он наконец вошел в светлое пространство комнаты, оказалось, что это сержант Джилкс из полицейского управления Кембриджшира собственной персоной.
– Да будет вам известно, – начал он, еле сдерживая душившее его раздражение, – только ступив на лестницу и увидев полицейского с пилой, стерегущего чертову кушетку, а другого в столовой, заканчивающего разбирать на ленты плетеную корзинку для бумаг, я сразу задал себе несколько отнюдь не праздных вопросов. Мне придется задать их и вам, хотя уверен, ответы не придутся мне по душе. Уже на лестнице меня охватило дурное предчувствие, Свлад Чьелли. Дурное, если не сказать зловещее. И оно оправдалось. Я полагаю, вы, разумеется, не сможете пролить свет на некий загадочный случай с лошадью, оказавшейся каким-то образом в ванной комнате? Что-то мне подсказывает, что это по вашей части.