— Вот, — сказала мумия, — бери пример с троглодита. Сидит зубрит, конспекты пишет. Книг не взвешивает, сразу читает. И вообще, никак в толк не возьму — что тебя так взволновало?! Ну, посидишь посреди двора на парадном троне, попринимаешь прошения. Пару раз стукнешь скипетром для большей убедительности. Глазом свирепо зыркнешь.
Тут дедушка критическим оком посмотрел на несчастного Зелга и сам себе возразил:
— Да, зыркать ты еще не потянешь, ну да не беда. Вот и Мадарьяга тут, и Думгар. Такангора посадим по правую руку, а я встану сзади. Надо будет прожечь кого гневным взглядом — я ему так аккуратненько за хвост просигнализирую — он всех испепелит. В случае крайней необходимости напустим на посетителей Кехертуса или этого… хе-хе-хе… энтузиаста — Мардамона. Он им живо пыл поумерит. А ты сиди, брови сдвигай да хмурься. В чем трудности?
Карлюза, высунув от усердия кончик языка, записал в конспекте: «Свирепо глазить на людь, схмуриваться и бровить, стукотеть скипетром и производить прочую грозительность и свирепие для полного взаимопонимания и сердечной близости с подсудимыми».
— Это же такая огромная ответственность, — пояснил некромант. — Все должно быть по закону и по справедливости, а законы я знаю не очень хорошо, в пределах университетского курса. Причем юриспруденция не была моей специальностью — я ходил на лекции вольнослушателем. Вы улавливаете разницу?
— Дружок, — вкрадчиво сказал вампир, — ты не будешь судить людей. Завтра к тебе толпой явятся скелеты, тролли, циклопы, вампиры — как твой покорный слуга, зомби и прочая милая нелюдь. Им закон не писан. Улавливаешь разницу?
— Еще этот демон! Откуда у нас демон? Я никогда и ничего не слышал о демоне! — сердито буркнул Зелг.
— Тебя же берегли от лишних потрясений. Он у нас на полставки, — пояснил дедуля. — Его еще Барбелла нанял. Жуткий крючкотвор был твой пращур, мог с одной овцы семь шкур содрать, — а Бедерхем и его уел. Вот Барбелла и решил, что лучшего коллеги и напарника для дней Бесстрашного Суда ему не сыскать ни на этом, ни на том свете. С одной стороны, демон из самых могущественных и почитаемых — ему никто перечить не решится. С другой, очень уж он любит это дело — судить. Потому жалованье просит не слишком высокое, ибо работает из любви к искусству. А еще он заядлый охотник, запомни это и обязательно спроси его, каков нынешний сезон, успешен ли. Усвоил?
— Конечно, — послушно кивнул герцог. — Сколько я помню, сейчас как раз стреляют уткохвостов. Как по мне, варварство какое-то. Прыгаешь себе в зарослях, кувыкаешь перед дамами, мечтаешь закусить ряской, тихо покрякать в заводи, а тут — бац! И только пух и перья!