— Ты, дамочка, поди сюда, — промолвил Лось, обращаясь к Софье Альфредовне.
Та подошла.
— Свободна. Можешь отчаливать.
— Я никуда не пойду без моего мужа, — гордо вскинула голову верная соратница и супруга. — Отпустили меня, отпускайте и его!
— Хорошо, — легко согласился матросик. — Забирай своего хахаля и ступайте отседова на хрен.
Софья Альфредовна быстро сморгнула и, схватив мужа за рукав, потащила прочь. Шейнкман обернулся к оставшимся, хотел что-то сказать, но только махнул рукой и побрел к деревне.
— А мы?! — вскричал Борис Иванович. — Его отпустили, а мы что же? И нас давайте отпускайте!
— Иди, — спокойно сказал матросик.
— Что? — не понял Бочков.
— Катись. — Лось ухмыльнулся и вперил колючий взгляд в Олькеницкого. — А вот товарищ самый главный чекист покуда останется…
— Спасибо, — пробормотал Борис Иванович, медленно пятясь назад. Затем он повернулся, прошел несколько шагов и припустил так, что не слышал даже выстрелов, которыми убивали его соратника и друга.
* * *
В ночь на 23 июня 1918 года от рук неизвестных убийц пал тов. Г. ОЛЬКЕНИЦКИЙ, член Казанскаго Комитета Российской Коммунистической партии.
Все свалили на белогвардейский заговор с целью отомстить председателю Губернской Чрезвычайной комиссии за расстрелы офицеров. К такому выводу пришла следственная комиссия под председательством товарища Якова Шейнкмана.
Гиршу Олькеницкого похоронили в саду напротив бывшего губернаторского дворца, где в 1917 году находился городской комитет партии.
Были броневики со знаменами, много цветов и длинные пламенные речи.
Гневную и чрезвычайно негодующую тираду произнес председатель Совета Народных комиссаров Яков Семенович Шейнкман.
— Предательски подлыми выстрелами из-под угла, — сказал он, — враги трудящихся стремятся расстроить стойкие ряды рабочего класса. От их рук в дачной местности близ станции Займище погиб наш друг и товарищ Гриша Олькеницкий. Белым террором контрреволюция намеревается свалить Советы народных депутатов. На дерзкий вызов врагов народа пролетариат и трудовое крестьянство ответит своим, красным террором.
Несколько слов про мускулистую руку пролетариата и возгорающийся костер неистовых классовых битв сказал и Борис Иванович Бочков.
А через день он был назначен комиссаром Казанского отделения Государственного банка.
* * *
Здание банка было не достроено. Согласно проекту, помимо левого крыла и центрального входа, зданию полагалось еще и правое крыло, возведению которого помешал Гаврила Принцип, порешивший 28 июня 1914 года наследника Австро-Венгерского престола принца Франца Фердинанда. Здание Казанского отделения Государственного банка Российской империи было двухэтажным и имело еще цокольный этаж, где и хранилось золото теперь уже бывшей империи.