– Дорогая, я надеюсь, это будет лучший месяц в твоей жизни.
– Я надеюсь, это будут лучшие годы.
Он любил её за то, что она была молода и красива. За то, что она была одержима своей работой. За то, что им всегда было интересно вместе. За то, что она так понимала его. А за её яблочный пирог можно было запросто отдать половину жизни.
С ней не надо было делать вид, будто до неё ничего не существовало. Ни любви, ни счастья. Она никогда не пыталась залезть к нему в душу, вытеснив оттуда всё остальное. Она любила его и любила всё то, что было дорого ему. В отличие от всех остальных девушек, которых он встречал после аварии.
Аварии, в которой погибла его жена.
Её фотографии всюду расставлены в этом небольшом домике, прямо на берегу моря, между Ялтой и Алуштой.
Её вещи лежат тут нетронутые.
Он специально, спустя эти ужасные три года, вернулся сюда не один.
Не одному легче.
Он приехал с молодой женой. В свой медовый месяц.
Она любила его за все. За эту тягу к жизни, за сильный характер, за юмор и то неуловимое, чему трудно найти название, но что так привлекает женщин в мужчине – что-то особенное, что-то очень мужское, очень надёжное, честное и открытое.
Она любила в нём даже то, что он не спрятал на чердаке фотографии своей погибшей жены и не выкинул вещи. Она это понимала. Она считала, что, раз он не предал её даже после смерти, значит, её, живую и любимую, не предаст никогда. Однажды, ворочаясь в постели от невозможности заснуть, пока его нет рядом, она даже представила себе, что умерла. И он хранит все её картины, и её мольберт, и кисти. И целует её фотографии. И от этого ей стало так хорошо и приятно, что она даже заснула.
Она любила его писать. Нанося на холст мазок за мазком, она как будто изучала его, открывала для себя заново, и то, что она открывала, ей очень, очень нравилось.
Она любила работать по ночам.
В этом домике, в который они приехали, ночи были тёплыми и светлыми. Светлыми от миллиардов звёзд, усеявших небо. Тёплыми – от тепла её мужа.
– Любимая, я с самого утра отправляюсь на рыбалку! – Он стоял в дверях, довольный, как мальчишка, и размахивал спиннингами, которые притащил из сарая. – А сейчас я пойду и проверю лодку.
Он поцеловал её в шею, и она, как обычно, тихонько мурлыкнула.
Ему очень нравилось, как она это делает. Чтобы услышать ещё раз, он поцеловал её снова.
– Мур-р-р, – проговорила она, улыбаясь.
– А что будешь делать ты?
– Писать. Осталось всего несколько недель. Мур-р-р.
Всего несколько недель осталось до выставки. Её первой персональной выставки.
Такое важное, может быть, самое важное в жизни событие совпало с её медовым месяцем.