А затем Ма просыпается посреди ночи и стонет, сердце мое разрывается — Автобус переваливается по задворкам Говнотауна чтоб подобрать одну-единственную посылку на предутренней станции. Стоны повсюду, вплоть до задних сидений где черные страдальцы страдают не меньше оттого что кожа у них черная. Да уж, в самом деле "Всадники Свободы", лишь потому что кожа у тебя «белая» и скачешь ты на переднем сиденье автобуса страдаешь ты не меньше -
А надежды нет просто нигде потому что мы все разъединены и пристыжены: если Джо говорит что жизнь грустна Джим скажет что Джо глупый потому что не имеет значения. Если Джо говорит что нам нужна помощь Джим скажет что Джо хлюздопёр. Или если Джо скажет что Джим мерзавец Джим разревется в ночи. Или чего-нибудь еще. Просто ужасно. Единственное что можно сделать это быть как моя мама: терпеливым, верящим, осторожным, тусклым, защищать самого себя, радоваться маленьким добрякам, с подозрением принимать большие, опасаться греков несущих Рыбу, делать все по-своему, никому не причинять боли, следить за своим носом, и заключить свою сделку с Богом. Ибо Господь наш Ангел-Хранитель и сие факт доказанный лишь тогда когда доказательств больше не существует.
Вечность, и Здесь-и-Теперь, суть одно и то же.
Отправьте это сообщение обратно Мао, или Шлезингеру в Гарвард, или еще и Герберту Гуверу.
67
Как я уже сказал, автобус прибывает в Новый Орлеан в полдень, и мы вынуждены сойти со всем нашим перепутанным скарбом и ждать четыре часа экспресса на Эль-Пасо поэтому я и Ма решаем поисследовать Новый Орлеан и размять ноги. В уме у себя я воображал большой достославный обед в абалонском ресторане Латинского Квартала среди решетчатых балкончиков и пальм но как только мы находим такой ресторанчик возле Бурбон-Стрит цены в меню оказываются такими высокими что мы вынуждены робко удалиться в то время как веселые бизнесмены и советники и сборщики налогов продолжают себе обедать. В три часа они вернутся к себе в конторы за столы шелестя пятирижды размноженными луковошелухичными новостями касательно негативных формальностей и припихивая их сквозь дальнейшие бумажные машины размножающие их еще в десять раз чтоб потом разослать их и сделать с каждой еще по три копии и закончиться в корзинах для бумаг когда приспеет время получать жалованье. За всю крепкую еду и питье что им дают они возвращают бумажки в трех экземплярах, с подписью, хоть я и не могу понять как это делается когда вижу покрытые потом руки копающие канавы на улицах под колошматящим солнцем Залива -
Единственно прикола ради мы с Ма решаем зайти в ново-орлеанский салун где есть устричный бар. И там ей-Богу наступает лучшее время в ее жизни когда она пьет вино, ест устрицы на половинке ракушки с piquante,