– Я уж давно догадался, – Сильвестр махнул рукой пренебрежительно. – Лихорадочный блеск глаз, нервозность, перепады настроения… Все симптомы были налицо.
– Когда его дама в очередной раз запросилась в туалет, Фирсанов сообразил, почему она постоянно отлучается, и вспылил. Они поругались. Причем ругались шумно, многие это слышали. Но Аршанская на него плюнула и все‑таки отправилась в дамскую комнату.
– Кокаин против любовника… – пробормотал Сильвестр. – Да, бедняге не повезло.
Там ее и пришили, – подвел итог Стас. – Она вошла в кабинку, достала из сумочки зеленую купюрку, насыпала порошочек… Не знаю, что произошло потом. Аршанская кого‑то впустила к себе. Или ее позвали снаружи, она прервала свое занятие и лицом к лицу столкнулась с убийцей. Он воткнул шприц ей в шею. Мгновенная смерть.
– А что вколол?
– Лекарство, парализовавшее дыхательный центр. Вы же знаете, нам не положено разглашать.
Сильвестр ничего не сказал, только по своему обыкновению хмыкнул.
– Так выходит, убийца – женщина? – сообразила Майя. – Не мог же мужчина войти в дамскую комнату, потом выйти из нее и остаться незамеченным?
– Не мог, слишком рискованно, – согласился Стас и зевнул с закрытым ртом.
После мороза и плотного ужина его потянуло в сон. За окном стремительно темнело. Дом погружался в сумерки, как подводное судно, уходящее в глубину. Майя включила свет и задернула шторы, огородив свой уютный мир от непогоды, да и от всего мира, оставшегося по ту сторону.
– Шприц убийца бросил? – уточнил Сильвестр.
– Бросил. Ясный пень, чистый. Отпечатков нет. И еще. На крючке, где женщины обычно сумочки пристраивают, висела елочная игрушка. Кот в сапогах, – добавил он.
– А в «Надувной подушке» елка уже была наряжена? – тотчас поинтересовался Сильвестр. – Может быть, какая‑нибудь поддатая дамочка сняла с елки игрушку, таскала ее с собой, а потом забыла в туалете?
– В том‑то все и дел о, – на лице Стаса появилось торжествующее выражение. Как у мальчишки, который плюнул дальше других пацанов. – Это не простая игрушка. А очень старая – я такие в детстве, у своей бабушки на елке видел. Их теперь коллекционируют, они дорого стоят.
– Сама Аршанская могла ее принести?
– Исключено. Когда она с Фирсановым собачилась, в руках у нее ничего не было, кроме сумочки. А сумочка крохотная, туда если что и влезло, так это наркота и пять копеек. Ума не ПОИЛОЖУ, зачем женщинам такие сумочки!
Он посмотрел на Майю с требовательным изумлением, как будто она должна была немедленно ответить за всех женщин на свете.
– Некоторые любят и большие сумки, – пожала плечами та. – Чтобы зонт вошел и косметичка.