Ни к десяти, ни к полуночи, ни к утру Таранов с Лешкой не появились. Палач позвонил Сыну. Грант Витальевич был занят более серьезным вопросом и к информации отнесся несколько рассеянно.
– Худо, – сказал он, выслушав доклад. – Но мне сейчас некогда, Виктор. Ты разберись сам.
Палач удивился. Он ожидал гораздо более острой реакции на свое сообщение.
А Сын был озабочен исчезновением своего начальника охраны. В субботу Реброва еще никто не хватился – у него был законный выходной. Но в ночь с субботы на воскресенье молоденькая сожительница Савелича начала все-таки волноваться и подняла панику, связалась с охраной. Сотовый телефон Савелича был отключен, сообщения на пейджер оставались без ответа… В боулинг-клубе сказали, что был, отыграл свой обычный час и уехал… Больше никто Олега Реброва не видел.
Сын был встревожен не на шутку.
Палач этого не знал. Он продолжал работу по розыску Лехи Малкова и Таранова.
* * *
Вечером Палач в сопровождении двух бойцов нанес «визит» родителям Алексея Малкова. У Палача была ксива сотрудника МВД. Она не понадобилась – родители Лешки абсолютно ничего не могли сказать про сына. Да и вообще соображали с трудом. Сына назвали «сукой неблагодарной» и «выблядком». Наперебой вспоминали, как он банку браги у отца-то родного с матерью отобрал и в унитаз вылил.
– Все с ними ясно, – сказал Палач. – Везите их в «колхоз». Попробуем получить генеральную доверенность на квартиру.
«Колхозом» называлась база отдыха одного из ЗАО, принадлежащего Папе. Расположенная в глубине Карельского перешейка, уединенно, она здорово подходила для решения некоторых деликатных задач. Семейку алкашей следовало подержать там и поработать с ними на предмет продажи квартиры.
Алкашей увезли. Палач остался один. Больше трех часов он досматривал Лешкину комнату. Нашел записную книжку и стал названивать по телефонам, записанным в ней… никто ничего сказать ему не мог. Виктор Федорович забрал записную книжку с собой – там оставалось еще шесть телефонов, где никто не снимал трубку.
Потом он поехал в офис, оттуда позвонил Бомбиле и Скутеру, которые безвылазно паслись у дома Таранова. На вопрос: как у вас? – Бомбила ответил: все тихо… а когда нас заменят?
– Искупайте вину, – сухо сказал Палач. Он чувствовал, что и сам очень устал за последние дни. Он выкурил сигарету и еще раз прозвонил те шесть телефонов из Лехиной книжки, которые не отозвались. До одного дозвонился, но никакой полезной информации не добыл. Все это было очень скверно… Только, казалось, получил хороший результат – бац! – и все сорвалось. А Сын – не Папа… «Отец мой слишком мягок и либерален…» Да, гайки, видно, закрутит. Тем более, что молод и горяч. Да с амбициями.