— Иди ты к черту! — Шматов вновь набросил на себя пиджак, решительным движением продел голову в галстучную петлю.
— Только не вешайся, Потапчик! — пропел ему в спину развеселившийся Сергей. — Мне тебя будет очень не хватать.
— Клоун! — прошипел Шматов, распахивая дверь.
— Привет мадам Рычаговой! — парировал Миронов.
Выскочив в коридор, Потап разъяренным шагом миновал кабинку лифта, спустился на пару пролетов вниз и споткнулся. Держа в наманикюренных пальчиках длинную ментоловую сигарету, на подоконнике сидела огненно рыжая супруга нефтяного короля Рычагова. Глаза ее глядели с поволокой, широкие бедра провоцировали на самые безумные действия. Замороженно Шматов спустился еще на несколько ступеней. Рыжеволосая красавица глянула на него доброжелательно. Легкий, маскирующий дымок, окутывал ее личико точно вуаль прошлых веков, и Потапу она показалась ослепительно красивой. Не вуаль, конечно, — сама девушка. Впрочем, судя по опытному прищуру — давно уже не девушка. Женщина. В полном и завораживающем смысле этого слова.
— Здесь безумно скучно, вам не кажется? — бархатным голоском проворковала она.
— Еще минуту назад я мог бы с вами согласиться, — учтиво откликнулся Шматов и сам удивился гладкости собственной речи. — Но сейчас уже нет.
— А вы галант! — усмехнулась дама.
— Только потому, что сижу рядом с вами, — Шматов и впрямь присел на подоконник. — А вообще-то друзья считают меня молчуном.
— Вот уж никогда бы не поверила!
— Честное слово! Меня и зовут даже несколько по-медвежьи — Потапом. И родился я в деревне Потапово.
— Обожаю медвежьи имена! — с придыханием произнесла она. — Кстати, меня зовут Ксенией. Для друзей — можно просто Ксюша. Тоже вполне деревенское имя. Приехала, дура такая, завоевывать город, в фотомодели пролезла, да так и застряла на подиуме…
— Ну, фотомодель — это сейчас престижно.
— Ой, да бросьте вы! Подиум, панель — какая разница! Просто один из способов выскочить за муж за папика. То есть, хотят-то папиков, а находят все больше торгашей и бандитов.
— Ну, а ваш муж кем оказался?
— Всего помаленьку, — с оттенком презрения протянула она. — Но больше, конечно, торгаш. В голове — одни баксы да проценты с акциями. Он и меня, стыдно сказать, склеил на пачку стодолларовых купюр. Дал, наверное, тысяч десять, не меньше. Вот я и клюнула на приманку.
— Десять тысяч — хорошая сумма. — Оценил Потап. — У меня таких денег отродясь не бывало.
— Здрасьте! А здесь вы тогда как оказались? Путевочка-то тысяч на восемь тянет. И это еще без дороги.
— А я по командировочным делам. — Нашелся Шматов. — Так сказать, от фирмы. По обмену опытом.