Главной и потому срединной светской ценностью ризницы, наряду с благоуханной щепой креста апостола Андрея Первозванного и иными духовными святынями, которые, как знал Богдан, с точки зрения материальной наживы интереса не представляли, была оставленная ризнице на вечное хранение святым и благоверным князем Александром Невским драгоценная, усыпанная яхонтами и лалами, в серебряном окладе Великая Яса Чингизова. Она была подарена князю побратимом и соправителем его, присноблаженным ханом Сартаком, в честь договора о равноправном объединении Орды и Руси в Ордо-Русь. Александр тогда ответил Сартаку аналогичным по ценности и значимости подарком – ювелирным изданием «Русской правды», стоившим, на нынешние деньги, вероятно, не меньше сверхзвукового бомбардироващика-невидимки. Так владыки обменялись главными юридическими документами, порожденными на тот момент их народами – русские мастера в течение нескольких лет любовно создавали для татаро-монгольских братьев «Русскую правду», а монгольские, в свою очередь, с тою же тщательностью сотворили для русичей Ясу. Обмен этими документами при провозглашении объединения символизировал, что Ордо-Русь, которую вскоре никто уже и не именовал иначе, как просто Ордусью, создается не для каких-то временных, прагматических или просто военных нужд, но – как страна для спокойной и праведной жизни людей, как правовое государство, в котором будет править единственно диктатура закона.
Продолжение этой истории минфа Богдан, с детства буквально помешанный на справедливости и механизмах ее правильного устроения, вычитал из взрослых книжек лет, наверное, в девять. Уважение друг к другу и постоянное желание выказывать его при всяком удобном случае за несколько десятков лет стало в побратавшихся улусах – тогда еще лишь двух – настолько естественным, что вызвало к жизни и некоторые забавные несообразности; так, например, в Александрийском улусе текст Ясы был куда более известен и популярен, его поминали куда чаще, чем текст своей же «Русской правды», зато в Казанском улусе с уст до сих пор не сходили правдинские предписания. Стоило, скажем, зайти делу о наследовании имущества – тут же вспоминали статью о смердьей заднице. Так, не слишком благозвучно для современного слуха, называлось при Ярославе Мудром личное имущество простолюдина…
И по сей день Александрова «Русская правда» хранится в Казани, в Кафедральной Улусной сокровищнице, и каждый новый хан, вступая на престол, именно на ней клянется в верности народу, стране, традициям и законам. Сарткова же Великая Яса была помянута в духовном завещании Александра как предназначенная для Патриархии – и после его смерти попала туда как едва ли не главная государственная святыня.