Легкий ветерок с озера ерошил им волосы, трепал тонкий лен их одежд, задирал на седла хвосты их коней.
– Как же я рад видеть вас снова! – воскликнул Ставр, протянув руку, чтобы убрать локон со щеки Татьяны.
– Я могла бы сказать то же самое. – Она покачала головой и улыбнулась. Он было подумал, что она имела в виду обычную пошлость, пока она не добавила мягко: – У вас прекрасная улыбка.
Он уже лет десять не слышал, чтобы женщина говорила с такой милой наивностью.
– Благодарю вас. У меня была причина улыбнуться, когда я увидел вас. Ведь вы везли Зою, – пробормотал он, обратив внимание на девочку, которая разглядывала его тем настороженным взглядом, которым дети смотрят на чужих.
Татьяна погладила ручонку дочери, крепко вцепившуюся в люльку.
– Она любит верховые прогулки.
Их внезапно накрыла тень. Взглянув вверх, они увидели взлетевшего над их головами орла, широкие крылья которого на мгновение закрыли солнце над ними.
– Это, наверное, какой-то знак, – произнес Ставр с улыбкой.
– У меня сегодня именины, – сказала Татьяна робко.
– Отлично.
На какой-то магнетический момент их языческие чувства встретились.
– Я бы поехал раньше, но удерживал себя, – признался граф без притворства.
– И я тоже, – ответила Татьяна. – Но говорила себе, что это грех.
– Нет, ни в коем случае.
Она тихонько вздохнула.
– Даже если это и так, мне все равно.
– Это не грех, поверьте мне. – Живя в жестоком варварском мире, он, как никто другой, знал, что такое настоящий грех.
Их охранники отошли назад, словно поняв, что они были здесь лишними. Ставр с княгиней поехали рядом. Так близко, что он ощущал тепло ее ноги.
– Отправьте свою дворню домой, – сказал он. – Я тоже отпущу своих, и мы сможем побыть наедине.
Она посмотрела сначала на дочь, затем перевела взгляд на него.
– Я не должна этого делать, – произнесла она едва слышным голосом.
– Я думал о вас каждую минуту, каждую секунду.
Она опустила глаза, заметив пылающий в нем огонь, а сердце ее тревожно забилось.
Зоя выгнула спинку и лениво потянулась, подняв к небу пухлые кулачки и издав невнятный звук. Она отвлекла на себя внимание, и возникшая было напряженность рассеялась.
– Простите меня, – вымолвил Ставр с извиняющейся улыбкой. – Я слишком тороплив.
– Вы в этом не одиноки, сударь. Я ведь прискакала сегодня под тем предлогом, что должна вернуть вам рубашку.
– Тогда, значит, мы оба поддаемся порывам, – улыбнулся он.
– Как правило, я не такая. Но не сейчас, – добавила она, дабы развеять возможные сомнения на этот счет.
Ее искренность совершенно покорила его. Он тоже мог бы заявить, что обычно не ухаживает за замужними женщинами, но это могло бы насторожить ее, а она и без того была нерешительна.