– Я несказанно рада, – проронила она еле слышно. – Этого не должно быть, но мне весело. И у меня нет разумного объяснения моей радости.
– И я тоже не могу понять, почему пренебрег своими домашними обязанностями. – Он вскинул брови. – Посевная сейчас в самом разгаре.
– Но в еще более критическом положении оказалась я.
Ее голос прозвучал игриво, и на какой-то момент он засомневался, действительно она столь поразительно наивна или же просто маленькая хитрая обольстительница.
– Простите меня, – сказала она, заметив его испытующий взгляд. – Я пошутила, а выходит, обидела вас. Моя мать всегда говорила, что я слишком откровенна.
Это было время, когда многие женщины благородного происхождения в России жили в закрытых и охраняемых частях дома – теремах.
– Нет, ни в коем случае, – возразил он, подумав, что очень скоро выяснит, насколько она лукава или простодушна.
– Ну хорошо. Другая причина, по которой я не знаю, следовало ли мне ехать к вам, – это сплетни о том, что вы пользуетесь слишком большим успехом у женщин. А я совершенно не разбираюсь в этих вещах.
Неприступная мадонна или лукавая обольстительница, она говорила с шокирующей прямотой и откровенностью.
– Эти сплетни сильно преувеличены, уверяю вас, сударыня.
– И все же я вижу, почему вы нравитесь женщинам. Наверняка вы сознаете собственную притягательность.
Он готов был поставить на то, что она действительно наивна и простодушна, ибо ни одна соблазнительница, которых он знал (а знал он многих), не льстила бы так откровенно.
– Красивая внешность не слишком-то помогает в бою, – возразил он сухо.
– Что ж, мне она кажется очень привлекательной. Вы похожи на славных героев из моих детских сказок.
– Едва ли, сударыня, а уж что касается красоты, то в этом вряд ли кто сравнится с вами. Вы, наверное, затмили всех при дворе царя Ивана. – Она вдруг заметно погрустнела, и он быстро добавил: – Простите меня. Я опять не то сказал.
– Пожалуйста, не говорите мне о… нем.
– Никогда больше. Скажите, Зоя уже переворачивается на животик?
Она тихо рассмеялась:
– Ой, да вы просто знаток в этих делах!
– Так переворачивается она? – повторил он, видимо, не желая обсуждать глубину своих познаний.
– Да… только очень смешно и неловко. И всегда забавно удивляется, когда ей это удается.
– Помнится, я смотрел, как трудились детишки моей сестры, чтобы освоить это действо.
– Вы часто видитесь с сестрой?
– Да, когда я дома.
«Дома здесь или под Ригой», – подумала она, вспомнив о россказнях своей служанки.
– Почему вы не сказали мне, что вы граф?
– А это важно для вас?
– Ни в коей мере.