Мы со страшным сержантом Тхя надеваем под шинели подбушлатники, отчего Тхя становится квадратным, а я прямоугольным. И удаляемся в метель на поиски рядового М. Через несколько часов встречаем на улице еще двоих наших.
— Вы где искали?
— В кинотеатре "Родина".
— А что там?
— "Враг мой".
— Хм, надо тоже пойти туда поискать… А мы в клубе Горького искали.
— А там что?..
Понятное дело, рядовой М. через пару дней сам явится. Получит по шее и встанет в строй, делов-то. Искать его нема дурных, мы лучше кино посмотрим и от Вооруженных Сил отдохнем.
Когда я уже "дослуживал", и у нас наладились отношения с офицерами, ББМ откровенно заелась. Окончательно бригаду развратил коллективный просмотр по телевизору "Собачьего сердца". С тех пор мы требовали качественного современного кинематографа. Выписывали в воскресенье увольнительную на все подразделение и строем шли в город на модное кино. Модное кино часто разочаровывало. После "Маленькой Веры" народ плевался.
— Какие претензии? — спросил я.
— Мы в таком говне — живем! — ответил народ. — Не хватало еще про него фильмы смотреть.
Но это было потом. Страна менялась стремительно, по "ящику" крутили репортажи с Первого Съезда Народных Депутатов, за забором все тряслось и сыпалось, мы это слабо, но ощущали. А буквально годом раньше яркое и запоминающееся кино вторгалось в армейские будни крайне редко.
Зато метко.
Перед выходом на летний полигон 1988 года бригаде решили сделать подарок. Всех построили и отвели в город смотреть "Кинг-Конга". Вероятно, офицерам самим захотелось.
"Кинг-Конг" произвел сильное впечатление. Особенно сцена первого появления зверя, в отчаянно яркое полнолуние, когда начинает шевелиться лес, сквозь который гигант идет к беспомощной жертве. Народ после сеанса нервно курил. Деды раздавали молодым подзатыльники чаще обычного.
Как сильно отпечатался у нас в сознании фильм, я понял только через месяц. Зато прочувствовал до самых печенок.
Сначала полигон шел нормально: мы встали на берегу Днепра, отравились консервами, перегрызлись между собой, разорили огневую позицию десантников, вместо извинений погонялись за десантниками на миномете, потеряли в лесах вычислителя Саню Вдовина (я ничего не путаю, это был просто первый раз, когда мы его потеряли). Дальше был мой конфликт с дедами, закончившийся принудительной стрижкой и демонстративным выходом из строя. Потом у меня порвался левый сапог, а у художника Вити правый, и прапорщик Козолуп выдал нам на двоих пару сорок шестого размера. Потом у всего лагеря кончились приличные сигареты. Потом кончились сигареты вообще. Потом лагерь обстреляли противотанкисты.