— Товарищ майор. Мы отчистим раковину. Доложим вам об исполнении. Тогда вы примете нашу работу?
Он должен был ответить: "Посмотрим". Или: "Кому вы ставите условия, товарищ сержант?!". Или еще что-то в этом роде.
— Да! — пискнул Сиротин и пулей вылетел из туалета.
За спиной у меня тяжело дышал Большой.
Я крепко обнял его, отвел в угол и прислонил к стене. Рядом с Маленьким, который уже стоял там, чуть не плача. Большой тоже был на грани, его всего колотило, вот-вот слезы потекут.
— Спокойно. Теперь спокойно, товарищи Олеги. Теперь глядите, что я буду делать.
Я достал из кармана нож. Раскрыл его, встал к раковине и начал соскребать с нее краску. Не спеша.
— Я буду делать это очень долго. Очень медленно. Очень тщательно.
— Как… Как ты это вынесешь… — еле слышно произнес Большой.
— Я ничего не вынесу. Я просто буду очень спокойно чистить раковину. И вас к ней не подпущу. Сам буду чистить. Очень долго и очень спокойно. А где-то за час до обеда я зайду к этому… Товарищу майору. И скажу, что все готово. И поглядим. А вы пока отдыхайте. Можете даже уйти в казарму. Наверное так будет лучше. Хотя я не настаиваю.
Большой повернулся носом в угол. Маленький глядел на меня со смесью восхищения и ужаса.
А я чистил раковину. Потом я закурил и продолжал скрести раковину ножом, жуя сигарету. Краска понемногу отставала. Я думал, разумно ли заходить к Сиротину именно в названное мной время. Но таков был первый импульс, и я доверился ему. Ведь говоря с майором, я тоже действовал инстинктивно. Глядишь, сработает.
***
Я постучался к Сиротину за час до обеда.
— Товарищ майор, разрешите доложить, раковина отчищена.
— Чисто? — спросил майор, не глядя на меня.
— Как новая.
Сиротин молчал, перебирая бумаги на столе.
— Можете пойти оценить качество.
Сиротин молчал.
— Мы закончили работу по покраске штаба, товарищ майор.
Сиротин пожевал губу и процедил:
— Да.
— Вы принимаете нашу работу?
— Да.
— Каковы наши дальнейшие действия, товарищ майор?
Сиротин поглядел в окно. Опять пошевелил бумагами. Потом обернулся ко мне и, старательно избегая взгляда в глаза, сказал:
— Сдайте мне военные билеты и приходите сразу после обеда. Форма одежды парадная.
Я достал из кармана три военных билета и положил их на стол.
— Разрешите идти, товарищ майор?
— Да.
Я ушел.
Олеги ждали меня, сидя на лестнице. Я мог бы над ними подшутить, но в такой ситуации это сделала бы только последняя сволочь. И плевать, что они черпаки, а Олег Старший прослужил день-в-день двадцать один месяц. Пахали-то на равных.
Я тяжело облокотился о перила, чувствуя, как отпускает, отпускает, отпускает напряжение…