Бронекатера поспешно отчаливали, ведя огонь из пушек и пулеметов. Берег затянуло дымом, и когда в нем появились серые исполинские тени, то сержант не сразу понял, что это танки.
«Тигры» выползали на берег один за другим, и вскоре вокруг катера начали рваться снаряды. Водяные столбы вздымались к небесам, и все находящиеся на палубе быстро промокли.
Катер развернулся к берегу кормой, и в дело вступила вторая пушка.
Немецкие танкисты опять промазали, и Усова окатило очередной порцией дунайской воды. Понимая, что броня катера не выдержит первого же прямого попадания, а доплыть до берега он всё равно не сможет, сержант лег на палубу, ожидая смерти.
Рядом, протяни руку и коснешься, виднелось хмурое, закрытое какими-то пятнистыми облаками небо.
Верхняя Австрия, окрестности замка Шаунберг
1 августа 1945 года, 16:22 – 16:31
– Вот он, проклятый, – сказал Петр, отодвигая в сторону ветку ивняка, густо усаженную клейкими листочками. При виде замка, в котором довелось столько испытать и где томились до сих пор в плену (он сильно на это надеялся!) товарищи, капитан Радлов испытал болезненную тупую злость.
Шаунберг горделиво возвышался над рекой, словно явившееся из страшной сказки обиталище злобного волшебника. Темными были его стены, а внизу, в дунайской воде, виднелась точная копия замка, перевернутая вверх ногами. Над ней, так же как и над оригиналом, распластала крылья черная отвратительная свастика.
– Да, серьезное строение, – хмыкнул майор Косенков. – Ваши оценки, товарищ капитан, были точны. Взять его нахрапом не выйдет.
– Это ясно, – горестно вздохнул Петр.
Пеший отрезок пути они преодолели без трудностей. Встреченный хутор обошли стороной, больше никаких селений в этой местности не было. Патрулей на этом берегу немцы не держали, не опасаясь нападения.
– Ладно, нечего пялиться, – сказал Косенков. – А то глянет кто из твоих сверхчеловеков и рассмотрит через реку наши явно антифашистские рожи… И прощай секретность!
К своеобразному юмору майора Петр успел привыкнуть и в ответ промолчал. Ветви кустарника сошлись за спиной, и офицеры направились туда, где скрытый в лесу, среди запахов нагретой коры и желудей, ожидал их отряд.
Нижняя Австрия, город Вена,
правый берег Дуная
1 августа 1945 года, 18:06 – 18:17
Бригаденфюрер Беккер был зол. На себя, на окружающих, на весь мир. Внешне это проявлялось в раздражительности по пустякам и мелочной придирчивости. Даже любимый кофе, сваренный ординарцем, не помогал.
– Проклятые русские! – говорил Беккер, прихлебывая пахнущий, словно кожа южноамериканской девушки, напиток. – И зачем они затеяли эту атаку?