– Чтобы выбить нас из Вены, – прямодушно ответил штандартенфюрер Циклер. Именно его бригаденфюрер выбрал в качестве собеседника и не отпускал, давая излиться собственному раздражению.
– Такими силами? – хмыкнул Беккер, со стуком опуская чашечку на блюдце. – Сомневаюсь! Скорее, им просто не понравилось, что мы взорвали этот дурацкий собор…
– А какое им до него дело? – искреннее изумление отразилось на лице Циклера. – Это же австрийский собор, а не русский?
– Вот и я не понимаю! – бригаденфюрер вновь взял чашечку, поднес ко рту. – Но мы понесли серьезные потери, и главное – впустую ушел целый день! Ни одного здания из тех, что намечены к разрушению, мы даже пальцем сегодня не коснулись!
– Возьмемся за дело завтра, – сказал Циклер. – День раньше, день позже – какая разница? Или, может быть, проведем диверсионную акцию против кораблей русских, чтобы избавиться от их господства на реке? Как вы думаете, герр бригаденфюрер?
– Думаю, что это глупое предложение, – резко ответил Беккер. Кофе явно горчил, и даже сахар не спасал положения, делая напиток просто пресным. – Что нам эти мелкие кораблики? Их уничтожить – дело одного вечера, даже нескольких часов. А вот здания – это серьезно, и взяться за них завтра мы не сможем. День уйдет на отдых войск и восстановление порядка. Проклятые русские! Очень жаль, что в сорок первом у нас не хватило сил уничтожить их окончательно!
– Полностью с вами согласен, – вздохнул штандартенфюрер. Привыкший действовать, он явно тяготился разговором. – И кстати, вы не решили, что делать с пленными?
– А сколько их? – неожиданный поворот темы несколько сбил Беккера с толку, но он быстро оправился.
– Да человек сто, – ответил Циклер. – Держим их пока в одном из подвалов.
– Так, – бригаденфюрер ненадолго задумался. – Я думаю, что зрелище расстрела развлечет меня. Идите, Циклер, и распорядитесь. Минут через двадцать я подойду.
Нижняя Австрия, город Вена,
левый берег Дуная
1 августа 1945 года, 20:23 – 20:48
– Что невесел, Алексей Васильевич? – Конев появился в кабинете – высокий, широкий, – и в небольшой в общем-то комнате сразу стало тесно.
– Здравия желаю, товарищ маршал. А для радости нет особенных причин, – генерал-лейтенант Благодатов сделал попытку встать, но Конев остановил его нетерпеливым жестом, и его заместитель по особой группе войск остался сидеть. – Немцы нас побили, всего за полдня наш десант сбросили. Потери велики. И самое позорное дело – почти два батальона в мешке остались. Что с ними эсэсовцы сделали – даже больно представить…
– Что-то ты разнылся, Алексей Васильевич, – маршал нахмурился. – Или первый день на войне? Что в плен наши попали – то, конечно, ничего хорошего. Но вздохами и плачем делу не поможешь. Ты мне лучше скажи – план обороны берега у тебя готов?