– Товарищ маршал, там…
– Занят я! – рявкнул командующий Центральной группой войск. – Всё позже!
Секретарь исчез, словно сдутый ураганом, но дверь затворил совершенно бесшумно.
– Тут еще, товарищ маршал, были некоторые странности, – сказал Благодатов нерешительно. – И они в некоторой степени объясняют большие потери…
– И какие же?
– Налетчики стреляли с удивительной меткостью, двигались со скоростью, превосходящей обычные человеческие возможности, и раны их не останавливали.
– Что же вы, Алексей Васильевич, сказки рассказываете? – Конев изобразил кривую усмешку.
– Я сам это видел, – твердо сказал комендант. – Кроме того, о чем-то подобном рассказывали танкисты, уцелевшие в Амштеттене.
– И как вы можете это объяснить?
– Вы знаете, что фашисты проводили чудовищные эксперименты в своих лагерях. – Благодатов снял очки и принялся протирать стекла извлеченным из кармана платком. – И возможно, им удалось найти какое-либо химическое вещество…
– Да это же бред! – не выдержал Конев.
– А то, что мы спустя почти три месяца после капитуляции Германии подсчитываем потери – не бред? – Генерал-лейтенант вновь нацепил очки. В увеличенных стеклами серых глазах была тревога.
– Нечто очень похожее, – кивнул маршал. – Что же, ладно. Я вас жду у себя в двадцать ноль-ноль. Подготовьте соображения об усилении мер безопасности в городе. А теперь – можете идти!
Верхняя Австрия, замок Шаунберг
27 июля 1945 года, 11:55 – 12:35
На этот раз Петра побеспокоили незадолго до полудня. Заставили надеть эсэсовскую форму и под конвоем препроводили в тот же зал, где он был утром. У самого входа его встретил Виллигут, одетый в белый балахон с алой свастикой на груди.[30]
– Проходите, Петер, – сказал бригаденфюрер. – Вам предстоит знаменательное зрелище. Вы увидите ритуал Свастики.
Вслед за провожатым, своеобразным Вергилием эсэсовского ада, капитан проследовал к помосту с кубическим камнем. Рядом с возвышением обнаружился небольшой столик, уставленный горящими свечами, источающими характерный запах нагретого воска.
– Стойте здесь, – указал Виллигут Петру на место рядом со столиком. – Отсюда всё будет хорошо видно.
Едва вынужденный зритель занял указанную позицию, как из глубин зала возникли еще восемь фигур в таких же балахонах, как и Виллигут, только с накинутыми капюшонами.
По одному они подходили к столу и брали каждый по свече. Последним взял восковой столбик бригаденфюрер, и его лицо скрылось под белой тканью. Стол после этого оказался пустым.
На мгновение Петру показалось, что он очутился в глухом средневековом монастыре, в лапах мракобесов из инквизиции. Морок вызвал вполне осязаемое удушье, но к счастью, быстро прошел.