– Ну и что? – спросил Виллигут, и сомнение послышалось в его голосе. – Определим мы скрытых евреев, и что дальше?
– Десяток автоматчиков, приданных к группе проверки, решат все вопросы, – ответил Хильшер. – Будем расстреливать тварей прямо на месте, а убирают пусть пленные американцы.
И тут Петр не выдержал. Чувствуя, что совершает глупость, но будучи не в силах себя сдержать, он вскочил и почти закричал:
– Как вы так можете? Они же люди, такие же, как и вы!
Восемь пар глаз обратились на него, и в них разведчик прочел жалость, подобную той, что испытывают к человеку, в силу недостатка образования или умственной отсталости не понимающему очевидных вещей.
– Спокойнее, – сказал Хильшер. – Не стоит кричать. Боюсь, что вы еще находитесь в плену предрассудков, которые евреи вам и навязали. Арийская наука пришла к однозначному выводу, что евреи людьми не являются.
– Да как же так?! – Петр упорно продолжал стоять. Ярость, кипевшая в сердце, не давала сесть. – Они внешне мало чем отличаются от вас, у них такая же красная кровь, те же мышцы и кости! А вы хотите их уничтожать, словно крыс?
– Они… – начал было Хильшер, но его прервал фон Либенфельс:
– Эти твари хуже крыс! Как бы вы отнеслись к крысам, которые выдавали бы себя за людей, занимали их место в городах и деревнях? Издевались бы над людьми, богатели бы за счет их труда?
– Но… – попробовал возразить Петр, но его возглас потонул в громкой речи оппонента:
– Они развращают людей, закрывают для них дорогу к свободе! – орал низенький арман. – Они заперли арийскую расу в темницу расового смешения! Если не уничтожить разумных крыс сейчас, то они заполонят землю, захватят всё жизненное пространство! Поэтому мы видим только один выход – убивать, беспощадно уничтожать недочеловеков, очищая землю для настоящих людей!
– Блестяще сказано, – Хильшер кивнул с одобрением и взглянул на Петра: – Надеюсь, вы всё поняли?
– Вы все сумасшедшие! – проговорил Петр, садясь.
– Боюсь, что дело обстоит как раз наоборот, – мягко проговорил Хильшер. – Некоторая несообразность мышления имеется у вас. Но мы вас не виним! Вы выросли под жестким прессом чуждой арийскому духу философии равенства, и она сильно изуродовала ваш рассудок.
Петр обхватил голову руками, мечтая только об одном – проснуться.
На плечо его легла рука, и голос Виллигута произнес:
– Пойдемте, Петер. Вы, скорее всего, еще не готовы увидеть ослепительный свет истинно арийского взгляда на мир.
Петр встал из-за стола и, пошатываясь словно пьяный, двинулся вслед за Виллигутом, не поднимая глаз. Проплыли внизу ступеньки, затем потянулся коричневый паркет зала с картинами.