– Я посылаю с вами вторую галеру и надеюсь, что вы доберетесь благополучно, – сказал Гауэр. – Куда вы поплывете – в Дуарт или в Лохби?
Изобел задумалась.
– До Лохби плыть дольше, – наконец проговорила она, – а значит…
– Ничего это не значит. Двадцать лишних миль – ерунда: если ветер по-прежнему будет дуть с северо-востока, моим гребцам не придется сильно напрягаться. Я прикажу, чтобы на обратном пути они посетили его светлость в Ардторниш – не найдется ли у него каких-нибудь поручений?..
– Тогда, если не возражаете, прикажите им плыть в Лохби, в этом случае мне не придется объяснять все по два раза – сначала Лахлану Лубанаху, а потом еще и Гектору.
Вскоре они отчалили, а когда галеры, достигнув устья озера, вышли в открытое море, ускорили ход.
Сидя рядом с мачтой, Майкл смотрел на Изобел. На нем по-прежнему были рубаха и куртка Маттиаса, Изобел же надела голубое платье для верховой езды и серый плащ. Майкл не пытался завязать с ней разговор, и путешествие продолжалось в молчании.
Постепенно Майкл начал замечать, что Изобел зябко кутается в свой плащ – ее явно клонило ко сну. Майкл вспомнил, что к тому времени, когда они пристали к берегу возле деревни Кайл-Ри, она сильно промокла, и ему инстинктивно захотелось защитить ее. Интересно, отзываются ли предупреждения сестры эхом в ее ушах?
Изобел плотнее завернулась в плащ, жалея о том, что утром надела для прогулки лишь старенькое голубое платье, а не что-нибудь потеплее. Высокий нос галеры предоставлял некоторую защиту, но северо-восточный ветер все равно холодил спину. Впрочем, Изобел чувствовала себя настолько уставшей, что и прохладный морской воздух был не в состоянии помешать сну. Постепенно ее голова склонилась, и вскоре усталость взяла свое. Изобел сама не заметила, как заснула.
Когда она проснулась, то обнаружила, что голова ее находится в весьма удобном положении и ей гораздо теплее – очевидно, кто-то накинул на нее толстый холщовый парус или еще один плащ. Еще находясь в полудреме, Изобел почувствовала, что какофония всплесков весел и клацанья уключин прекратилась; теперь она не слышала ничего, кроме свиста ветра, скрипа мачт и плеска волн, бившихся о борт.
Даже не открывая глаз, Изобел знала, что гребцы оставили весла, отдыхая, – судно и без того идет быстро, подгоняемое ветром.
Всего в нескольких футах от Изобел послышался крик чайки, и она с трудом разлепила один глаз, ожидая, что увидит Майкла, сидящего напротив, но его там не было. Вместо него Изобел увидела лишь двух чаек, кружившихся над галерой в надежде поживиться какой-нибудь едой. Тогда она пошевелилась и с удивлением обнаружила, что ее опора тоже шевелится.