Несомненно, Элис ошиблась насчет беретов и кепи, ну а запах ростбифа мог быть и запахом бифштекса, приготовленного по-парижски.
Она отворила дверь, опасаясь увидеть какую-то неприятную перемену, но увидела лишь отца, как всегда, с головой погруженного в свои чертежи. Все было так же, как до ее отъезда.
– Я вернулась пораньше, отец, – рассмеялась Элис, – в городе краем уха слышала какую-то болтовню о том, что англичане тоже собираются освоить эту территорию, что они скоро будут здесь.
Профессор не поднял головы, он производил какие-то расчеты в своих чертежах.
– Да, и я кое-что слышал об этом здесь, в Эдамленде, – усмехнулся он, – а сейчас знаю и кое-что похлеще: они здесь.
– Что? – выдохнула Элис.
– Да, – подтвердил он.
– Ты хочешь сказать, что англичане…
– Да.
– Ты хочешь сказать, что они… они не просто будут здесь, а что они уже… уже…
– Я хочу сказать, – повторил профессор, – что они здесь.
Внутренний голос тихо говорил Элис: прошло твое золотое время. Десять счастливых лет. А теперь спускайся с трона, принцесса.
Униженная, подавленная, Элис пыталась возразить голосу, что она единственная девушка в Эдамленде и все любят ее за это. Любили, уточнил голос.
Элис повернулась к отцу, глаза ее были полны слез. Вслух она сказала лишь:
– Но, отец, я не понимаю. Французы не могли уехать так быстро.
– В теперешней ситуации смогли. Но они перебрались всего лишь на Бреггз-Ноб. И перенесут всю начатую работу туда.
Профессор неодобрительно покачал головой.
– Слава Богу, что подземная электростанция будет продолжать работать до тех пор, пока…
– Все равно, это случилось слишком внезапно, – прервала отца Элис, – и Пьер мне никогда ничего об этом не говорил.
– Он ничего сам не знал, никто из них не знал, пока не приехал тот новый человек. Конечно, наши ребята ожидали приказа о перемещении, но когда узнали, как мало им придется продвинуться, то решили быстро собраться и уехать немедленно, чтобы не пришлось этой ночью ютиться всем в этих тесных бараках. Ну, зачем же такой несчастный вид, девочка моя? Ты сможешь навестить их, когда захочешь.
– А сейчас все по-другому. Ведь помнишь, когда уезжали немцы, мы устраивали прощальную вечеринку?
– Но ведь тогда многие из них возвращались обратно в Германию, эти же переехали лишь на несколько миль.
Слова отца не до конца убедили Элис. Она все еще не могла поверить, что в считанные часы все ее парни уехали, и другие уже заняли их место.
Бараки казались пустыми. А что делают англичане после окончания работы? Наверное, коллекционируют марки или занимаются чем-нибудь в этом роде. Она не услышала ни звука граммофона, ни гула голосов, ни пения.