– Не веришь? – усмехнулся Вулфред. – Тогда слушай, что я сейчас скажу. Ты будешь принадлежать мне. И я буду делать с тобой все, что захочу. А умрешь ты только тогда, когда захочу я, а не ты!
– Свою жизнь я вручаю Богу, а не тебе, гадкий язычник!
– А я беру ее себе! Я, и никто другой, буду распоряжаться твоей жизнью и смертью!
– Моей жизнью и смертью распоряжается только Бог!
Вулфред улыбнулся:
– Что ж, если так, то твоим Богом, римлянка, стану я.
– Нет, – ответила Мелания, гордо подняв голову. – Ты – мой враг!
Вулфред смерил ее взглядом с ног до головы и мрачно сказал:
– Пусть будет так!..
– Она не может идти с нами, – заявил Катред непререкаемым тоном. – Женщины в сражениях не участвуют.
– Ты прав, – согласился Болдуфф, – но ведь сражения не продолжаются целый день. А в оставшиеся часы женщины, как правило, используются для наслаждений. И если Вулфред ее хочет, то…
– Раньше Вулфред никогда не хотел женщины, – возразил Синрик.
– Не хотел женщины? – рассмеялся Болдуфф. – Уверяю тебя, что ты ошибаешься!
– Я же не сказал, что у него никогда не было женщины, дурачок! – упрямился Синрик. – Просто он никогда… ну, что ли… никогда не проявлял интереса к какой-нибудь определенной женщине.
– Если его интерес проявляется подобным образом, то… – И Сенред саркастически улыбнулся.
– Заткнись! – оборвал его Сеолмунд.
Все повернули к нему головы и замолчали. Сеолмунд говорил редко. И только тогда, когда чувствовал важность своего сообщения. Сейчас же он посчитал необходимым вмешаться в общий спор, поскольку речь зашла о римской женщине.
– Плененная женщина действительно маленькое, но очень злобное существо, – сказал после долгой и неловкой паузы Болдуфф. – Я просто не ожидал, что римлянка может быть такой!
– Не такой, какой ты привык видеть любую женщину! – усмехнулся Сенред.
– В пределах своих возможностей она великолепно сопротивлялась, – продолжал Болдуфф.
– Показала зубки, – буркнул Катред.
– Да, – согласился Сенред. – Но кто бы мог подумать, что она станет так реагировать? Я ожидал увидеть ее на коленях, молящей о пощаде! А уж никак не огрызающейся, подобно голодной волчице, и призывающей в избавительницы скорейшую смерть!
– Вулфред тоже не ожидал от нее ничего подобного. Правда, он, видимо, надеется получить от нее удовлетворение другого рода, – ввернул слово Синрик.
Все многозначительно переглянулись.
– Вулфред хочет, чтобы она осталась с нами? – спросил Катред, почти не скрывая сожаления.
– Да, я так хочу! – раздался голос Вулфреда. Он вышел из-под тенистого навеса.
– Мы пока останемся здесь. Ты прав, Катред: женщине не место на поле боя. И брать ее с собой было бы глупо. Но сейчас мы здесь, давайте прямо говорить, сражаемся именно против взятой нами в плен женщины. Я знаю, как поступить с ней, и получу от нее все, что хочу. После чего мы пойдем дальше.