– Я даже не знаю, что сказать.
– Ничего не говори. Просто иди вперед, а мы помолимся за тебя Единому и своим древним богам. Пусть они помогут тебе на твоем пути.
Ди Марон растерянно смотрел на девушку. Ему хотелось сказать ей еще что-то, очень важное для него. Что она прелестна. Что она покорила его сердце. Что он должен знать, где ее искать, потому что… И тут поэт понял, что всего этого говорить не стоит. Он прочел это в глазах Раски. Она просила его ничего не говорить. Она умоляла быть решительным и порвать ту невидимую призрачную нить, которая соединила их в последние дни.
– Хорошо, – поэт вздрогнул, будто очнулся от сна. – Я пойду. Прощай, милая.
Она ничего не сказала, только поднесла пальцы к губам. Глаза ее улыбнулись ему. Даже мрачный Вальк за спиной девушки кивнул ему головой, и взгляд его как будто стал дружелюбнее.
Ди Марон поклонился на прощание и зашагал вниз. Он дал себе слово не оглядываться, чтобы лишний раз не бередить душу, но не удержался; поравнявшись со скалами, о которых говорила ему Раска, он все-таки обернулся, чтобы еще раз увидеть. Но девушки и Валька уже не было – они ушли. Ди Марон ощутил неприятный холодок в сердце – он испытал похожее чувство, когда в утро после нападения лейров вернулся домой.
– Забудь слово «навсегда»! – бормотал он, спускаясь в долину по хорошо различимой и вполне безопасной тропинке, ведущей по склону горы. – Вряд ли я тебя когда-нибудь увижу, прелестная саганка! А впрочем, кто знает? Саганы часто бывают в Гесперополисе, и, может быть, Раска еще повстречается мне – одна, без этого мрачного детины? Милая, милая Раска! Ты заслужила столько стихотворений, что я, пожалуй, буду писать их денно и нощно. Только бы выпутаться мне из всей этой кутерьмы, вернуться домой, к отцу. Уж он-то найдет способ снять с меня приговор суда…
Тут ди Марон вспомнил про орла и поднял взгляд к небу. Птица исчезла. Только белые рваные облака медленно таяли в синеве.
«Раска сказала, что меня ждет встреча с прекрасной незнакомкой, – думал он, продолжая спускаться с горы вниз. – Да еще с такой, у которой ручной дракон. Слыханное ли дело – дракон! Я про них только из сказок знаю. Что-то перевернулось в этом мире, если в него вернулись драконы. Кругом тайны, пророчества, загадочные события. Думал ли ты, брат Уэр, что тебя затянет в такой вот водоворот? Того, что ты пережил за последние две недели, на десять жизней хватит, а все еще, похоже, только начинается. Мне ведь должна встретиться женщина. Прекрасная незнакомка. Хм! Тоже саганка? Если она благосклонно ко мне отнесется, я буду с нежностью вспоминать эти дни. Даже старого халан-морнаха. Держись, брат Уэр, теперь ты герой сказаний! Про тебя еще песни сочинят. Или забудут, что вернее всего. Сила Единого, хороша речка! Грязная, будто сам Харумис в ней искупался!»