— Нет, нет, оставим это! — Милл вскочил и поднял руки, как бы защищаясь. — Мы терпеть не можем подобной суматохи.
Симеон посмотрел на него удивленно:
— А для чего же, вы думаете, существуют газеты? Суматоха! С этим ничего не поделаешь, а вот мне кажется, что вы что-то скрываете! — Журналист в ярости вскочил: — Я знаю по опыту, что дело не пойдет, если мы не напишем о нем.
— Тише, дети, не шумите! — Лупеску похлопал Милла и Симеона по плечам. — Мы обговорим все по порядку, без всяких волнений. — Он усадил обоих на место. — Я позову Яна, вы его чуть-чуть поспрашиваете. Но я не уверен, правильно ли будет с нашей стороны ставить его сейчас в центр внимания? — обратился тренер к журналисту. Симсон поднял руку, успокаивая:
— Нечего бояться, речь идет о моем личном впечатлении.
Лупеску вызвал номер десятый в раздевалку.
— Поздравляю с выдающимися достижениями, — произнес Симсон, внимательно разглядывая парня.
— Спасибо, это лишь логический результат удачно сложившейся ситуации.
Симеон согласился:
— Можно и так это сформулировать. Но ваш личный талант был предпосылкой этого.
— В какой-то степени, а в остальном — неспособность противника.
Симеон развил тему:
— Кто вы по профессии?
— Обучающийся.
— Вы имеете в виду — учащийся?
Прежде чем Милл успел вмешаться, Ян Штайн подчеркнул:
— Я имею в виду то, что говорю.
— Он еще не приобрел профессии. Мы решили, что ему следует набраться некоторого опыта, прежде чем решать, чем заниматься в дальнейшем, — объяснил Мартин Штайн.
— Очень мудро. И что же вы решили?
— Стать футболистом. Симеон вымученно улыбнулся:
— Но потом ведь вам понадобится профессия?
— Тренер по футболу. Теперь улыбнулся Лупеску:
— Для этого нужно многое.
— Если вам удалось стать тренером, и я наверняка добьюсь своего, — ответил Ян коротко.
Симеон расхохотался:
— Молодец, классный парень!
Лупеску разозлился и уже пожалел, что позвал сюда этого аса.
— А какое у вас хобби, что вы предпочитаете: театр, книги или, может, вы рисуете? — продолжал спрашивать Симеон.
— Мое хобби — футбол.
— Прекрасно! — Симеон на секунду задумался. — А вы читали новый роман Мальтона Гуллера на спортивную тему? Как он вам понравился?
— Красивый переплет, но книга слишком толстая. Я насчитал в ней двести сорок семь орфографических ошибок, сто двадцать шесть повторов, тридцать восемь двусмысленных диалогов, пятнадцать противоречий и установил, что главный герой, боксер, перенес более тысячи восьмисот сорока травм головы без особого ущерба для здоровья. Впечатляет, если учесть, как чувствителен и уязвим человеческий мозг, который не предназначен для таких потрясений.