– Ну как же… Удивился, разумеется… Вот вы сказали, что вы – марсианин, и я был просто поражен…
– Да, понятно… – С тем же мертвенным выражением лица он устремил взгляд на свои пальцы, поглаживающие крышку ящика для гэта. – Только, знаете, мне довольно трудно разговаривать стоя. Все-таки у вас на Земле сила тяжести значительно больше, чем на Марсе. Здесь мы быстро устаем. Может быть, вы разрешите мне войти в комнату?
Произнеся эти слова, он перенес вес тела на одну ногу и легонько вздохнул. Очень хитрый психологический маневр. Его умение владеть своим лицом пробудило во мне ощущение какой-то угрозы, заставило вспомнить о звере, который в любой момент готов оскалить клыки, и я совершенно оробел. Наверное, виноват был все тот же телефонный разговор.
– Конечно, конечно… Пожалуйста… – пробормотал я.
И тут он вдруг мгновенно вернулся к прежнему тону.
– Можно? Ну, вот и превосходно!
Он нагнулся и стал расшнуровывать ботинки. Весь напрягшись, как напрягаются скулы при скрежете зубовном, я прошелся по коридору. Я думал, что в беседе с умалишенным есть что-то не совсем взрослое, но долго ли будет длиться это жалкое подыгрывание собеседнику?.. И я решил продемонстрировать свойственный мне дух сопротивления.
– Жена! – крикнул я. – Принеси гостю чаю!
Я сказал – сопротивление?.. Ну какое же это сопротивление? В лучшем случае просто злобное ворчание, вот и все. Ворчание… Да, это ворчание на тупость моей супруги, которая спихнула мне сумасшедшего марсианина с тем, чтобы я загладил свою вину. И еще самоуничижительное ворчание на самого себя, который у всех на глазах погубил свою душу и тело, связавшись с марсианином… И подумать только, что этот марсианин – мною же созданная иллюзия!
Послышались добродушный смех и топот мелких шажков.
– Слышу! Сейчас вам будет чай!
– Сюда, пожалуйста, вот на этот диван…
– Да нет, зачем же! – Мой гость с преувеличенной поспешностью попятился, при этом едва не опрокинув с полки цветочный горшок. – Для меня, знаете ли, и в коридорчике ладно будет, честное слово. Не затрудняйтесь, прошу вас.
Резко отпихнув меня, он устремился к стулу возле двери.
– Но вам же неудобно будет на этом стуле! Что вы стесняетесь, право?!
– Странно… – проговорил он, заглядывая снизу мне в лицо. – Вы что же это, сэнсэй, боитесь меня, что ли? Норовите запихнуть в угол, словно для того, чтобы иметь возможность в любой момент выскочить из комнаты?
– Какая ерунда! – с негодованием воскликнул я, но негодование мое было более бурным, чем искренним. Я не мог утверждать, что не имел такого умысла, и чтобы не терять достоинства, мне оставалось лишь подкрепить слово делом.