— Ничего. Просто я устала.
Генри наклонился к ней и прошептал:
— Дина?
— Да.
— Я поговорю с отцом в субботу, когда он будет воодушевлён своим сомнительным триумфом. Ты получила моё письмо?
Дина молча прижала руку к груди.
— Моя дорогая, — прошептал Генри. — И я твоё — тоже. Мы не можем больше ждать. Значит, послезавтра?
— Послезавтра, — прошептала Дина.
— Я согрешила, — говорила мисс Прентайс, — мыслью, словом и делом, по своей вине, по своей собственной вине, по своей самой большой вине. С особой силой я обвиняю себя в том, что с последней исповеди, которая была месяц назад, я согрешила против своего ближнего. Я затаила злые подозрения на тех, с кем я вынуждена общаться, в душе обвиняя их в прелюбодеянии, неверности и непослушании своим родителям. Я осуждала в душе мою сестру — женщину. Я слышала много раз дурные слухи о женщине, и так как я поистине не могла сказать, что я не верила им., .
— Не стремитесь оправдывать свои помыслы и дела вместо того, чтобы осудить себя, — проговорил ректор из-за занавески исповедальни, которой он пользовался с разрешения епископа. — Осуждайте только своё собственное заблуждающееся сердце. Вы содействовали и потворствовали скандалу. Продолжайте.
Установилась короткая тишина.
— Я обвиняю себя в том, что совершила грех упущения, не выполнив того, что я считала своим христианским долгом, не предупредив того, кто, по моему мнению, находится в опасности и может стать очень несчастным.
Ректор услышал, как мисс Прентайс перевернула страничку в блокноте, где она записывала свои исповеди. “Я знаю, к чему она ведёт”, — с отчаянием подумал он. Но так как он был искренним и смиренным человеком, он помолился: “Господи, дай мне силы выдержать это. Аминь”.
Мисс Прентайс тихонько откашлялась и продолжила:
— Я общалась с женщиной, которую считаю воплощением зла, зная, что, поступая таким образом, я потворствую греху.
— Господь общался с грешниками и с безгрешными. Не судите, да не судимы будете. Чужой грех должен вызывать лишь сочувствие в вашем сердце. Продолжайте.
— Я имела гневные и горькие мысли о двух молодых людях, которые обидели того, кто…
— Стоп! — сказал ректор. — Не обвиняйте других. Обвиняйте только себя. Спросите вашу совесть. Убедитесь, что вы пришли сюда с покаянием и смирением в сердце. Если в нем есть ещё немилосердные мысли, раскайтесь и признайтесь в них. Не пытайтесь оправдать свой гнев поиском его причин. Господь рассудит, как велико было ваше искушение.
Он замолчал. С другой стороны исповедальни не доносилось ни звука. Вся церковь, казалось, ждала вместе с ним, прислушиваясь к малейшему шороху.