– Что ты собираешься делать?
– Действие пистолета длится недолго. Я спущусь в яму и прикончу несчастное животное.
Он поднялся. Подойдя к ближайшему дереву, Тирен обвязал один конец веревки вокруг ствола, а другой бросил в яму.
– Тирен, не надо! – взмолилась девушка. – Неизвестно, что внизу. А что, если там еще одна ловушка?
– Не хочу, чтобы животное мучилось. Но не бойся. Я вернусь и снова буду к твоим услугам. – Он насмешливо улыбнулся: – Ведь тебя беспокоит именно это, правда?
Она с укором взглянула на него.
– А чем я могу тебе помочь?
– Держи веревку и следи, чтобы она была натянута. Я быстро справлюсь. Возьми пистолет. Он пригодится тебе, если я не вернусь.
С этими словами он вытащил из-за голенища нож и сунул его за пояс. Затем начал спускаться в яму.
Элайя склонилась над ямой, тщетно пытаясь что-нибудь рассмотреть в темной глубине и натягивая веревку. Наконец натяжение ослабло. Видимо, Тирен добрался до экуса.
Через минуту веревка вновь натянулась, и вскоре Тирен выбрался из ямы.
– Все в порядке. – Он вытер травой кровь с лезвия.
Элайя заметила, что его бриджи порваны и на ногах кровь.
– Сядь, Тирен. Мне нужно обработать твои раны. Она принесла флягу с водой и чистые тряпки.
Только сейчас обратив внимание на свои раны, Тирен понял, как близок был к смерти. «Не хватает только заболеть», – подумал он. Если он ослабнет от боли и потери крови, им вряд ли удастся выполнить свою миссию.
– Забинтуй ноги и останови кровотечение. Нам нужно поскорее выбраться из этого леса.
Элайя опустилась на колени:
– Промыть раны – секундное дело. Необходимо предотвратить инфекцию.
Как только Элайя промыла и забинтовала раны, Тирен поднялся. Девушка, собирая вещи, поглядывала на него, чувствуя угрызения совести.
– Прости меня, Тирен, если бы я не отвлекла тебя…
Он сунул нож за голенище сапога и, не глядя на нее, сказал:
– У меня притупилась осторожность, когда мы увидели опушку. Эту западню Фирокс предназначил для меня, ибо знает человеческую натуру.
– Ты говоришь так, словно знаком с ним.
– Знаком, вернее, был знаком. Хотя он родом с другой планеты, мы в течение многих циклов вместе учились на Беллаторе. Потом наши пути разошлись. – Он мрачно добавил: – Хотя все идет к тому, что они вновь пересекутся.
– Вы были друзьями?
– Нет, никогда. Горький опыт учит, что не следует проявлять излишнюю доверчивость. Ладно, нам пора убираться с этого зловещего места.
«Ясно, что он имел в виду не только Фирокса, но и меня, когда говорил о доверчивости. О, хоть бы скорее завершить нашу миссию! Хоть бы не видеть его укоризненный взгляд!»