Магический кристалл соединил их судьбы задолго до того, как они родились. Ночь любви скрепила это, соединив не только их тела, но и сердца».
И он брел дальше со все большей решимостью освободить Элайю. Неожиданно впереди забрезжил свет. Тирен ускорил шаг, хотя и опасался того, что приготовил для него Фирокс на этот раз.
Оказавшись в длинном узком коридоре, Тирен заметил единственный выход – дверь в дальнем конце. Он шагнул вперед, но тут его внимание привлекло что-то странное на потолке: то были десятки длинных острых спиц. Тирен попятился. «Так, Фирокс, значит, ты все же воспользовался знаниями, полученными в академии». Было ясно, что спицы пронзят любого, кто сделает неверный шаг. Как же пересечь коридор? Что делать?
Тирен вздохнул и закрыл глаза. Элайя могла проникнуть в крепость только с помощью кристалла. Значит, и для него это единственная возможность остаться в живых и достичь цели. Тирен прислушался: а вдруг зазвучит голос кристалла и поможет ему избежать гибели?
Он ничего не услышал и не ощутил, но, почти потеряв надежду, уловил слабый мелодичный звук. Тирен открыл глаза и сделал шаг вперед.
Спицы не шелохнулись. Молодой человек не верил своим глазам. Что это: удачный шаг или его направил кристалл? Снова прислушавшись, сделал еще один шаг. Спицы оставались на месте. Ощутив уверенность, Тирен быстро добрался до выхода и распахнул дверь, которая тут же захлопнулась за ним. «Ага, опять такая же впускающая, но не выпускающая дверь», – бесстрастно подумал он. В новом переходе было достаточно света для того, чтобы смело двигаться вперед. Но Тирен шел очень осторожно, на каждом повороте ожидая смертельной западни. Галерея зигзагообразно вела его по кругу, время от времени расширяясь. Тирен пал духом, когда понял, что это лабиринт.
Тогда он снова призвал на помощь кристалл. На этот раз голос зазвучал громче, и Тирен без колебаний пошел на его зов. Пробираясь по лабиринту, он услышал ужасный душераздирающий вой.
Его бросило в дрожь. Это кричал рапакс – полуптица-полуволк. Хищное чудовище с острыми когтями и зубами обычно обитало на горных вершинах и нападало на все живое.
Странно, что оно бродит по подземному лабиринту. Должно быть, Фирокс поймал его и посадил сюда. Тирен не питал надежды, что одолеет такого зверя, заключенного в непривычное для него место, а потому особенно разъяренного и опасного. Исход предстоящего поединка не сулил ничего доброго. Каждый поворот лабиринта мог привести его прямо в пасть прожорливого зверя.
Однако Тирен неуклонно шел вперед, положившись на внутренний голос. Вой быстро сменился возбужденным визгом: видимо, рапакс учуял запах человека. Царапание и сопение становились все слышнее – значит, расстояние между ним и зверем сокращалось.