Эта незначительная ложь, наверное, подсознательно тревожила меня, потому что я сразу решил, что про нее-то и ведет речь фигуристая Дама.
Краска бросилась мне в лицо.
— Ну, видите ли, это действительно не совсем правда. Я не корпорация. Художник, который оформлял мне дверь…
Дама прервала меня.
— Ой, да на это мне плевать, — она мотала пудельком вверх-вниз, как бы ставя ударения на нужные слова. Его маленькие черные глазки-бусинки возбужденно помаргивали. — Я хочу знать, насколько частным будет расследование, за которое вы беретесь?
Теперь уже не пудель, а я заморгал и промямлил:
— Ну, как, частное — оно и есть частное.
Неужели она думала, что я выпускаю информационный бюллетень с грязными подробностями каждого дела, за которое берусь?
Дама похлопала собачку по голове, как будто это не я, а её домашний любимец правильно ответил на вопрос.
— Вы отвечаете за свои слова? Мне нужен частный детектив, понимаете, а не какой-нибудь там. Потому что проблемы у меня именно частного характера.
Она могла не продолжать. Я немедленно сделал сверхтактичное и предусмотрительное лицо.
— Мэм, — проворковал я страшно искренним голосом, — строжайшая конфиденциальность в этих стенах гарантируется.
Посетительница склонила голову набок. Так делает собака, когда не понимает ваших слов. Я перефразировал свою мысль:
— Я — самый частный из всех частных детективов.
Гостья склонила голову к другому плечу.
— Точно вам говорю, — добавил я. — Я вообще ни с кем не разговариваю.
Боже правый! Неужели я скажу что угодно, лишь бы удержать клиента? Еще немного — и я, наверное, стал бы её убеждать, что не разговариваю даже с самим собой. Дама изучала меня — внимательно и подробно. То же самое делала её собачка. Из них двоих собачка глядела куда более дружелюбно. А между тем в гортани у неё журчало тихое, сдержанное рычание.
— Что ж, лицо ваше и впрямь не располагает к обмену сплетнями, сказала она наконец.
Я сделал вид, что принял это за комплимент, хотя прекрасно понял, что дама была далека от комплиментов. И опять сделал движение в сторону двери.
— Со мной никто никогда сплетнями не делится, — сказал я.
Дайте мне ещё одну-две секунды, и я объявлю, что с таким лицом, как мое, невозможно даже иметь друзей, так что не извольте беспокоиться, что я что-то кому-то расскажу. Поэтому я поспешил распахнуть двери кабинета и пригласить гостью, пока окончательно не низверг себя в бездну позора.
Она помедлила ещё мгновение, и наконец, вплыла в комнату, сказав при этом:
— Так и быть, но смотрите, лучше бы вам действительно оказаться частным детективом, ясно? Потому что я не желаю, чтобы мои слова разлетелись по всему Пиджин-Форку. Ежели что, то ваши орешки пришлют вам по почте в картонной коробке, так и знайте.