— Сейчас мы увидим самого султана, сообщим ему «приятную» новость, — шепнул Ненко. — Слава аллаху, что прошли времена, когда за такие вести чаушам отрубали головы!
Батаджи-нубийцы распахнули высокие двери, и султанский чауш-паша дал знак следовать за ним.
Ненко и Арсен, переступив порог, упали на колени и, непрестанно кланяясь, поползли к позолоченному трону, на котором восседал Магомет IV.
Вдоль стен стояли высшие сановники Порты — шейх-уль-ислам, визири, главный привратник «дверей счастья» — первый евнух, имперский казначей, главный интендант, первый цирюльник и другие лица из ближайшего окружения султана.
За чаушами ввели Златку, наряжённую в роскошные одежды с большим, как было принято, декольте, с непокрытой головой и без вуали на лице — ведь она была невольница-гяурка, на которую не распространялись требования корана.
Потом Мурад-ага со своими капуджи внесли сундук и поставили его посреди зала.
Султан, не шелохнувшись, следил за всеми приготовлениями. Его полное, слегка желтоватое лицо, обрамлённое чёрной бородой, было непроницаемо.
Когда капуджи, принёсшие сундук, кланяясь, попятились к дверям, Магомет взглянул на Мурад-агу, распластавшегося на блестевшем полу, и спросил:
— Ты что за человек?
— Капуджи-ага великого визиря, о падишах всего мира, — пролепетал в страхе Мурад-ага, приподняв голову.
— Ты не нужен здесь!
Мурад-ага, не поднимаясь, пополз к дверям так быстро, будто был не человеком, а ящерицей.
Наконец Магомет посмотрел на чаушей.
— Говорите, с чем прибыли! — Голос его был ледяным: он уже знал о поражении войска.
Ненко сделал несколько шагов, упал на колени и протянул свиток Кара-Мустафы. Чауш-паша передал его султану, а тот — одному из визирей, стоящих у трона.
— Читай! — приказал коротко.
В могильной тишине падали, как каменные глыбы, слова, которыми великий визирь оправдывался перед султаном за страшное поражение.
Чем дальше, тем больше хмурились лица членов дивана, а Магомет в бессильном гневе кусал губы. Из письма следовало, что это не просто поражение, отступление, как утверждали слухи, а разгром, позорное бегство, потеря половины войска и большей части обоза!
Услышать такое ни султан, ни члены дивана не ожидали.
Напоминание о преданности, безмерной любви к падишаху всего мира, тени бога на земле, проявлением чего были присланные в подарок красавица-полонянка и сто австрийских пленных девушек из знатных семей, а также золото и другие драгоценности на несколько миллионов динаров, вызвало у султана и визирей недобрые пренебрежительные усмешки.
А когда был прочитан список казнённых пашей, виднейших полководцев империи, по залу прокатился грозный гул. Несмотря на присутствие султана, члены дивана не могли сдержать своего негодования.