— Кроме того, нами будут заключены договоры со строительным и политехническим вузами, так что после сдачи Единого Государственного Экзамена вы поступите на самые престижные специальности города абсолютно безо всяких проблем.
Директор, завучи и молчаливый Зинаид ужасно напомнили Владе героев рекламных роликов. Что ж, теперь школа перестала быть тем местом, где учат детей. Для того чтобы задощатить провалившийся пол в спортзале, покрасить протекшие стены и потолок, нужны были деньги, а Президент не вышлет их в конверте. Их нужно было заработать, и учителя (как и все в России) ловко влились в бизнес — иначе школа умрет.
— Короче, для того, чтобы продолжить обучение, нам нужно заключить небольшой договорчик. Вот образец, я вам его даю, пусть дома родители посмотрят. Вы должны будете заплатить всего тридцать тысяч рублей…
— Кстати, намного меньше, чем в обычных гимназиях!
— Причем оплата может осуществляться и в рассрочку!..
— …В течение первого полугодия. Мы даем вам на размышление неделю, ну а потом ждем с подписанным договором.
— Если ваши папа и мама договор не подпишут…
— Но мы, конечно, знаем, Владочка, что подпишут! Ведь здесь так будет здорово!
— То, не обижайтесь, но вам придется сменить место учебы.
У Татьяны Ивановны, завуча по воспитательной работе на локтях были заметные потертости. Денег для нового костюма не хватало, потому что мужу на заводе оторвало руку, а с пенсией его обманули, и кроме него приходилось кормить еще и двоих детей. Старшая дочь — Машенька — очень любила играть в учителя. Она садилась вместе с мамой за большой стол и проверяла тетрадки у Мишки, Заи и Дракоши, ставила им оценки, а потом отчитывала их, если контрольные были написаны неважно.
— Спасибо, мы подумаем.
— Ждем вас в тот понедельник в восемь утра с подписанным договором.
— До свидания.
— Давайте дальше, Зинаид Иванович.
Влада вышла, а классный опять высунулся в дверь и произнес:
— Евгений Петрович Кочанкин, пожалуйста.
Не отвечая ни на чьи вопросы, ибо они повторялись уже двенадцатый раз, девушка быстро сбежала вниз по лестнице, попила из фонтанчика, и выбежала вон из школы. Она уже миновала перекресток, как позади нее тяжело и безвозвратно ухнули тяжелые двери. В унисон с этим грохнул хлопок и прорвал воздух женский крик.
— Балуются, — подумала Влада. Средь бела дня в их городке не стреляли. Нужно было спешить домой.
Придя, она раздраженно открыла дверь и, бряцая, повесила ключи на фарфорового деда Щукаря. Дома с утра ничего не изменилось: матери так же не было, руководила практикой в своей школе, а отец так же глубокомысленно глядел на стену с фотографиями.