– Может быть, ваши визиты к сестре, мягкое к ней отношение и многое другое было вызвано стремлением заглушить это самое чувство? – не отступала Валандра, мысленно не без иронии сравнивая себя с инквизитором.
– Не думаю, – меланхолично проговорил Трауберг, отводя глаза в сторону.
– А где, если не секрет, вы были в минувшую субботу вечером? – она в упор смотрела на него.
Повисла минутная пауза.
– Не ожидали такого вопроса? – въедливо спросила Валандра.
– Отец мне рассказывал о разного рода приемах, при помощи которых работники органов пытаются извлечь на свет божий несуществующие вещи… – беззлобно усмехнулся Марк.
– Так где вы все-таки были в теплый субботний вечер?
– У своей девушки.
– Как ее зовут и где она живет?
– Я должен вам сообщать…
– Должны, – строго сказала Валандра, – речь идет об убийстве вашей сестры. Положение обязывает.
– Цыбина Оксана, Бабушкин взвоз пятнадцать, квартира шестнадцать.
– Это у самой «Ротонды»? – спросил Алискер, записав координаты в блокнот.
– Да, – вяло отозвался Трауберг, – вы что, и ее допрашивать будете?
– Не допрашивать, а расспрашивать, – поправила его Вершинина, – а вы что, против?
– Да нет. Просто не хотелось бы обременять… – Марк замялся.
– Это не займет много времени, – успокоила его Валандра, – всего несколько вопросов.
– Я что-то вас не пойму, зачем вам это? Маргарита пала от рук маньяка. Вам, мне кажется, нужно работать в этом направлении, а не причинять неудобств порядочным людям.
– Я не совсем хорошо понимаю, что такое «порядочные люди», – усмехнулась Вершинина, – и потом позвольте мне напомнить вам, что расследование убийства вашей сестры поручено мне, а потому я и буду решать, в каком направлении нам работать, – одернула она Трауберга.
Ей он казался излишне рассудительным для своих лет. Валандре больше нравились молодые люди, в которых действительно кипело «безумие юности». А подобные Траубергу «засушенные фрукты», которые еще не успели толком созреть, но уже лишились молодых соков, навевали на нее скуку.
– Что ж, – более миролюбивым тоном сказала она, – давайте вернемся к маньяку. Принимая во внимание замкнутый характер Маргариты и высокие культурные планки, устанавливаемые ею для своих потенциальных партнеров, мне, скажу откровенно, трудно представить ее знакомящейся на улице с каким-нибудь мужчиной. Такому мужчине нужно было бы обладать поистине неотразимым обаянием, как сейчас говорят, харизмой. Вы не видите здесь противоречия?
– Вполне возможно, что Маргарита знала этого мужчину в течение определенного времени… – предположил Трауберг, – и с ним она познакомилась вовсе не на улице.