– Так он потому и пошел в музей в тот день, что чего-то боялся? Хотел сам убедиться, что все в порядке? Но ведь это уже какая-то сверхинтуиция!
– Не скажите, – покачала головой Александра Михайловна, – разве у вас не бывает такого, что месте себе не находишь, чувствуешь, что что-то должно произойти? И даже как будто тянет что-то, тянет в какое-то место?
Я вспомнила, как нервничала в тот день, когда подстрелили Жору и задумалась. В принципе, такое возможно. Но тут совсем другое дело. Я волновалась, чувствуя угрозу жизни любимому человеку, а почему так сильно переживал Пилецкий? Ну, подумаешь, сперли чего-нибудь из его музея… Конечно, по головке бы его не погладили, но с друго стороны, не его это вина, он же не охранник, а директор.
Но говорить этого я не стала. Женщина уже высказала мне свое мнение. Больше ей сказать нечего. Я поднялась с кресла, вмяв сигарету в пепельницу, и стала прощаться.
– Вы уже уходите? – словно очнулась от своих мыслей Александра Михайловна. – А я, признаться, так задумалась, что мне стало казаться, будто вы были здесь всегда. Извините меня.
– Да что вы, что вы! – я замахала на нее руками. – Это вы меня извините за беспокойство. И спасибо вам огромное.
– Но, право, я же ничем не смогла вам помочь… – развела руками Александра Михайловна.
– Нет-нет, вы мне помогли. Еще не знаю точно, чем, но чувствую, что помогли. До свидания и всего вам хорошего.
– До свидания… – задумчиво ответила она, глядя мне вслед…
Я решила послушаться Полину. Послушаться в том, чтобы отвезти детей к бабушке. А во всем остальном действовать так, как я решила сама. Полину я не брошу, хотя мне очень страшно.
Будильника утром я, конечно, не услышала. У Полины очень тихий будильник. Короче, я проспала. И проснулась только от настойчивого телефонного звонка. Я схватила трубку и спросонья ляпнула в нее:
– Кто там?
– Ольга? – раздался возмущенный голос Кирилла. Возмущенный – это еще мягко сказано.
– Да, это я, – не стала я кривить душой.
– Где ты шляешься, черт бы тебя подрал? – загремел Кирилл. – Я с ног сбился, Ираиде звонил, Евгении Михайловне звонил, они знать не знают, где ты! Полине вчера звонил весь вечер… Почему вы трубку не брали?
– Трубку? – я задумалась. Ну да, вчера мне было так плохо, что я не в состоянии была подойти к телефону, а потом… Помню, что когда шла в ванную принять там коньячку, телефон звонил, но мне не хотелось отвлекаться от важного дела, а потом, когда пришла Полина, было уже поздно, Кирилл, видимо, подумал, что Полины все равно нет и не стал больше звонить.